Люди ПЕРЕХОДного периода

К моменту регистрации брака кузбасский угольщик уже завёз жену и детей к нам на Плотников, отложив ремонт на год, и укатил обратно на карьер, чтобы не останавливать оборот средств и не обижать вынужденной паузой японских братанов. Мы же сняли для себя крохотную смежную двушку в Матвеевском, пытаясь сэкономить на собственной аренде, чтобы каждый сбережённый рубль дополнительно пустить в дело. Часть мебели с Плотникова раздали по знакомым, что-то продали, остаток же разместился в Матвеевке, на пустых съёмных метрах. В Апрелевку мы забросили лишь залежи постельного белья и вещи долгого хранения. Тогда же я и познакомила маму с Германом, ненавидя и ругая себя за собственный страх, но так и не признавшись, что он мой муж; просто сообщила, что теперь мы живём вместе и со временем собираемся узаконить наши отношения. И снова я смалодушничала, вынесла за скобки часть важной правды, жалея маму, но почему-то не саму себя. Наверное, потому, что я была так неимоверно счастлива, порхая лёгкой птахой в самой гуще таких приятных и уже окончательно семейных забот. Господи, спасибо тебе, что в тот момент, когда мой муж затормозил у остоженского светофора, ты дал мне храбрости разыграть из себя бесстрашную стерву, благополучно совратившую его в ту счастливую для нас обоих ночь. Я даже готова отныне терпеть маму, уже не пережимая себе глотку и не так досадуя, что любое её слово, каждое сделанное ею в мою сторону движение, всякий раз сопровождаемое повышенной раздражительностью, совершаются с целью ещё глубже загнать меня в безнадёжный угол и беспрепятственно посылать туда дальнейшие команды.

Герман, надо это признать, вёл себя героически: работал как ненормальный, подменяя собой то плотника, то штукатура, а уж опустить себя до положения разнорабочего просто не упускал даже крохотного шанса. Одновременно контролировал все покупки, от материалов до оборудования, которое вскоре начали завозить и размещать под открытым небом, поскольку других возможностей для хранения пока не просматривалось. Таким образом, ко всему прочему Герка добавил ещё и опыт ночного сторожа, охраняющего собственное светлое будущее. А в часы, свободные от неотменимых дел, носился по городу: вынюхивал, выпытывал, выспрашивал, искал тех, кто мог быть знаком с рестораторами, пробовал выйти на них и сам, восстановив в памяти свой короткий опыт службы маркетологом ещё в канадском Торонто. Как правило, нарывался на отказ: не было тех, кто готов был делиться нажитыми знаниями, практически каждый не единожды сам раздолбал себе об это дело колени. И так было до тех пор, пока не удалось обрасти запасом нужных сведений, обрести телесную выносливость или заручиться чьей-то могучей поддержкой со стороны. Ну а кто-то просто не сумел спасти голову, вообще, и далеко не в метафизическом смысле.

Кроме того, это ведь ещё и лотерея, казино, собачьи бега: сколько вариантов, столько и способов их решить, как и путей отхода, обхода и невозврата. Какой, к чертям собачьим, бизнес-план в стране, где ещё недавно нечего было жрать, но в которой всего через десяток паскудных лет зажрались так, что жрать стало уже немодным. Потому и приходится в этом деле крутиться и рисковать только подлинным энтузиастам, а Гера у меня как раз такой. Поэтому и говорит всякий раз, хватаясь за сердце, что только, мол, отцу не вздумай рассказать, когда он позвонит, что квартиры больше нет, он там с ума сойдёт, если узнает, что продана. И ради чего. А телефонный номер, если что, нам якобы просто недавно поменяли, и все дела.

Кстати, если уж зашёл разговор, на этот случай у него имеется проверенный рецепт. Смотрите сами — зацените, как говорит он, когда у него хорошее настроение. Итак, сбиваем один яичный желток с одной чайной ложкой сахарного песка, добавляем десять граммов вишневого ликера, сорок граммов коньяку и две столовые ложки рома. Пьём одним глотком. И это — что-то, скажу я вам, невероятно успокаивает, просто чудо как остужает нервы. Мы сразу после того, как выпили махом по одному глотку, упали в постель и успокаивали друг друга почти до самых первых петухов, которые у нас в Матвеевском начинаются сразу, как заканчивается наша панельная девятиэтажка. Правда, у нас тогда не было ни рома, ни яиц, но Герка заменил желток двумя столовыми ложками водки безо льда, а вместо рома добавил в эту чудную смесь полстакана лимонного ликёра, тем более что всё равно вишнёвого у нас тоже не было. Он гений, это абсолютно точно, хотя я люблю его не только за это.