Люди, принесшие холод 1 илл

А возразить Бухгольцу, собственно, было и нечего. Прав был номад, кругом прав. Да, героизм русских той страшной ночью сильно изменил расклад, но, по большому счету, они просто свели катастрофическое положение к очень хреновому. Не более того. Будь это просто разборка одного вождя лихих ребят с другим, Бухгольц, как умный человек и опытный вояка, безусловно принял бы великодушное предложение умного человека и опытного воина Цэрэн-Дондоба. Тот и впрямь не только точно описал ситуацию, но и предложил хорошие условия – Бухгольц мог выйти из игры без потери чести и репутации; геройски отбившись, уйти со всеми людьми и скарбом. По большому счету – боевая ничья, и противники расстаются со взаимным уважением.

Но в том-то и проблема, что это не было нечаянным столкновением в степи двух атаманов. Это была политика, и Бухгольца вела вперед царская воля, полностью исключавшая обоюдоустаивающий вариант. Надо было оставаться и играть партию до конца. С очень невеликими шансами.

Единственным (и весьма слабеньким) козырем Бухгольца было отправленное царю письмо с просьбой о подмоге – письмо, о котором джунгары не знали. Поэтому прежде всего, по-хорошему, надо кровь из носу отправить человека к князю Гагарину, чтобы доложить об изменившейся обстановке. Калмык, по всему видать, мужик умный, и можно не сомневаться, обложит их по всем правилам, как лису в норе, у каждой дырки по три собаки поставит. Но да и он, Бухгольц, не вчера родился и не пальцем делался. В общем, играем, ойрат.

Ответ, отправленный Бухгольцом Цэрэн-Дондобу, подводил черту, и практически обессмысливал дальнейшие переговоры. Бухгольц ответил так, чтобы не пришлось переспрашивать, ответил резко, но так же честно вскрыв карты. Он писал, что по приказу Его Императорского Величества прислан построить не только эту, но и другие крепости. Нахально заявил, что «земля эта всегда Российскому государству была подвластна». Что крепости эти ставятся только для поиска рудокопных мест, так что беспокоится ойратам не о чем, ничего им от того не будет, окромя пользы для торговли. Наконец, угроз он отродясь не боялся, а припасов у него по любому хватит до подхода из Тобольска подкрепления, которое он запросил еще два месяца назад.

Вот тогда, джунгар, ты и поймешь, каково противиться намерениям Его Императорского Величества. Поэтому мой тебе совет - уходить лучше тебе. «Ибо отступ твой будет единое средство к восстановлению тишины, мира и прочего».

По сути, Цэрэн спрашивал только одно – да или нет? Бухгольц ответил нет.

Что ж, не договорились, значит. Играем дальше.

Поначалу Бухгольцу повезло – он все-таки прикупил козыря. Не сильно большого, но тем не менее... Как и предполагал немец, обложил запершихся в крепости джунгарин умело. Грамотно обложил – не то что человека сквозь охранение протолкнуть, лезвие ножа не просунешь. Ойраты взяли крепость в кольцо, расположившись по обеим сторонам реки, а еще стоявший на реке лед позволял им перебрасывать войска без проблем. Лед этот и надоумил Бухгольца на хитрый план. Когда Иртыш собрался вскрываться, русские ночью затащили на реку лодку, положили в нее двух человек (Бухгольц самолично отобрал из тех, что огрехов не делают) и завалили битым льдом. Когда начался ледоход, ойратские караулы не обратили на плывущую льдину никакого внимания. Миновав стражу, промерзшие до костей посланцы спустили лодку на воду и довольно быстро, благо плыть было по течению, добрались до Тобольска, к князю Гагарину.

А тем временем, оставшиеся в крепости держали оборону и каждый день гадали – успеют гонцы или нет, доберутся или канут в диком Иртыше.

Ответ они получили довольно скоро – в тот злосчастный день джунгары сначала подняли дикий шум, явно привлекая внимание осажденных, а потом долго – бесконечно долго, как казалось Бухгольцу – гнали перед крепостью вереницу русских пленных. Князь Гагарин, к несчастью, опять захотел выслужиться, и, едва получив сообщение с просьбой о подкреплении, отправил людей практически сразу, задолго до прибытия гонцов Бухгольца. Семьсот человек, плюс телеги с товарами для строительства и торговли, плюс двадцать пять тысяч рублей казенных денег, отправленных бойцам в счет жалования – все это взяли джунгары за пятьдесят две версты от Ямышевской крепости, неподалеку от местечка Коряков Яр. И хотя русские отчаянно дрались целый день, силы были слишком неравны, да и офицеров в подкреплении было всего двое: капитан да поручик.

Это был шах и мат. Теперь спасения можно было не ждать. Бухгольц за несколько месяцев сидения в Тобольске отлично усвоил нехитрую местную истину – главная беда Сибири в малолюдье. И если Гагарин уже отправил подкрепление, то на новое можно не надеяться. Даже если тайные гонцы прибыли благополучно, еще один отряд губернатор соберет не раньше, чем через полгода, когда в Тобольск доберутся последние резервы, из совсем уж дальних гарнизонов. Так оно и случилось в действительности – на сообщение гонцов Гагарин мог лишь развести руками. Некого посылать на выручку.

Просто – некого.