Люди с далекого берега

— Ах, мистер Моуэт, — отозвалась миссис Стаклесс, которая, при необходимости, умела отражать лобовую атаку, — ведь за это трудно поручиться… — Хильда Стаклесс недавно овдовела и вернулась в родные места с тремя детьми-подростками из Гандера, где прожила лет пятнадцать. — Сначала надо выяснить, что людям нравится, а что нет. А ты, Нелли, как считаешь? — обратилась она к сидящей рядом миссис Доллимаунт.

— Что ж, дорогая, если б нам удалось достать кое-какие книги Горация Ливингстона Хилла, например, он здесь многим нравится, ну и еще всякие истории из жизни докторов и медсестер…

У нас ведь давно не было ничего нового из этой серии.

— А я думаю, что подобной литературе не место в библиотеке, — встревоженно возразила миссис Пинк, но тут же быстро изменила тон, чтобы никто не подумал, будто она подвергает сомнению вкус миссис Доллимаунт. — Хотя, надо сказать, их действительно очень многие любят. Очень многие.

Барбара, которой все это изрядно надоело, нетерпеливо вставила:

— Ну, разумеется, следует только приветствовать приток новых книг. Я уверена, они найдут своих читателей.

— Кроме детей, здесь книг вообще никто не читает, — сказала Джейн Биллингс. — И незачем нам копья ломать. Я лично предлагаю ориентироваться на детей, нужно приобщать их к чтению, пока они… в общем, пока их местная жизнь не засосала…

Все согласились, что подбору книг для детей нужно уделить особое внимание.

— Очень жаль, что мистера Парди сегодня нет с нами, — сказала я. Мистер Парди был директором школы. — Мы могли бы договориться, чтобы ученики приходили сюда прямо из школы. По очереди, классами. Это их приучало бы к библиотеке, пусть даже они пока читают мало.

Барбара, Джейн и Фарли единодушно поддержали меня. У сидевших напротив были непроницаемые лица.

— Это что же… прямо посреди учебного дня… и всей толпой они повалят сюда? — осторожно спросила миссис Пинк.

— Ну да, — ответила я. — В мои школьные годы так и было.

— Не думаю, — отрезала миссис Пинк, — что мистер Парди пойдет на такое.

— Это лучше сделать в свободное от уроков время, — вставила миссис Норткотт.

— Наш мистер Парди сторонник жесткого порядка, — вмешалась миссис Стаклесс. — Раньше четырех он детей из школы не отпускает. Он считает: ничто не должно мешать урокам.

— Но ведь чтение — это тоже учение! — произнесла наша четверка хором, подобно хору в греческой трагедии, подтверждая нашу веру в силу печатного слова.

— Да где он, черт побери, этот Парди? — прогремел Фарли, словно вопрошая, куда могли запрятать этого диккенсовского типа. Четыре дамы напротив вздрогнули, услышав эти крепкие выражения. Те немногие мужчины, что изредка появлялись в библиотеке, ничего подобного себе не позволяли. — Чтоб он на нашем следующем заседании непременно был!

— Вот именно! — поддержала Барбара. — И предлагаю назначить следующую встречу через месяц. Мне тоже о многом хотелось бы потолковать с мистером Парди!

Барбара фанатически верила в могущество просвещения и уровень преподавания в местной школе считала никуда не годным. Имея трех дочерей, она собиралась отдать их в частную школу на материке, но в начальных классах им предстояло учиться здесь. Барбара была бы не прочь заняться преобразованием местной школы, но, будучи католичкой, не имела права войти в попечительский совет сугубо англиканского учебного заведения. Ей предоставлялась только одна возможность: при всяком удобном случае критиковать директора и учителей.

На этом мы и закончили заседание, удовлетворившись тем, что обозначили главную проблему, хотя ее решение пребывало во мраке неизвестно ности. Постановили добиться присутствия мистера Парди, этой легендарной личности, на нашем следующем заседании в декабре. Однако случилось так, что мне пришлось встретиться с ним гораздо раньше.

Спустя несколько недель ко мне обратились с просьбой, не соглашусь ли я на общественных началах преподавать рисование в старших классах. Местный священник Мэттью Уэй, человек передовых убеждений и председатель попечительского совета школы, неустанно выискивал способных людей из числа местных жителей и независимо от их религиозных взглядов приглашал на работу в школу. Так уж повелось на Ньюфаундленде, что ортодоксальная региональная школьная система запрещала местным учителям работать в школе, если их вероисповедание не совпадало с тем, которого придерживалась школа, нередко единственная в поселке.

Конечно, моя подготовка была заметно выше той, которой обладал мой предшественник — она у него насчитывала лишь несколько часов, полученных во время летних курсов повышения квалификации. Я же четыре года проучилась в художественной школе Онтарио и потом, хоть и недолго, работала коммерческим дизайнером.