Люди страны чудес

Бывает слава незаметной —
простой газетною заметкой
о хлебе, домне иль мартене.
И в небе, дома иль в артели
кого-то ищет
слава близкая,
ничуть не льстя и не заискивая.
Но как ее заметить,
скромницу, —
врача, рыбачку иль коровницу —
тому, с кого иконы пишутся,
а он, как хвост павлиний, пыжится?
Ты вовсе не такая, слава!
Беги же,
прячься поскорей:
стихи, поклонницы — облава
у театральных фонарей.
Певец, любимец, нету сладу.
Трезвончик выдаст за набат
и шустро превращает славу
в вино, в дерьмо, в красивых баб.
И вот уже
трубит викторию,
что у народа он в чести,
и, как в «Асторию»,
в историю
ему желательно войти.
Он славу лапает, как хахаль,
гогочет, волокет в кусты.
Но что тебе,
Микула-пахарь,
до той тщедушной суеты!
Ты смотришь, ратай,
в утро раннее,
у ног полощется земля.
В великом противостоянии
есть Человек.
И есть Земля —
отцами, дедами завещана,
чтоб семя — сеять,
колос — жать.
Земля,
упрямая, как женщина,
которая должна рожать.
Она лежит в слезах и славе,
и как испарина — роса.
И только мы
помочь ей вправе
Усильем плуга и резца.

* * *

Над нашей стройкой —
то снег, то дождики.
На стройку стайкой
летят художники,
снуют, рискуют,
в грязи ботиночки,
в обед рисуют
с девчат картиночки —
Большую Химию
отображают,
а те — хихикают,
не возражают.
Ах, Маши-Машеньки,
дугою бровки!
А мы, монтажники,
сидим в бытовке,
как черти, грязные —
бригада греется,
как черти, радостные —
работа клеится,
А жизнь-то разная,
но, в общем, ладится.
И брюки в праздники
на танцы гладятся —
танцуй до ночи,
еще захочется,
смешинки в очи
не прячь, заочница!
Девчонка-сварщик,
с ней станешь смирным:
— Давайте вальсик
вдвоем смонтируем!
Как зорька, свежая,
смеется весело:
— Что, танцы — смежная
у вас профессия?
Пускай смеется,
потом посватаем,
а мне придется
сидеть над ватманом,
а в руки ватные
рейсфедер тычется —
даешь, соратники,
политехнический!
Горит настольная,
будильник тикает…
Не топь застойная,
не заводь тихая —
жить надо начисто,
не без достоинства!
Отцами начато,
а мной — достроится.

* * *