Люди в погонах

— Долго собираемся, товарищи, очень долго. С женами, что ли, расстаться не можете?

Появился Шатров с полевыми картами, роздал офицерам. Одну расстелил на столе, отыскал отмеченные красным карандашом пункты и доложил командиру:

— Все готово, товарищ полковник.

Жогин окинул взглядом присутствующих, произнес строгим торжественным тоном:

— Получен приказ! — Он сделал паузу, проверяя, как его слушают, и продолжал: — Буран перерезал дороги. Обстановка на некоторых скотоводческих базах района тяжелая. Скот гибнет. Нужны корма. Об этом уже знает правительство. В степь направлены эшелоны с сеном и жмыхами. Приказано бросить на борьбу со стихией усиленный батальон. Я решил послать первый.

Жогин посмотрел на стоявшего в трех шагах Мельникова. Комбат вытянулся, коротко ответил:

— Слушаюсь.

— Ну вот, учел вашу связь с местным населением. Теперь можете развернуться.

Полковник взял карандаш, подошел к развернутой на столе карте и стал объяснять:

— К пятнадцати ноль-ноль быть в районе железнодорожной станций Степная, разгрузить поданные туда эшелоны и доставить груз на животноводческие базы совхоза «Знамя коммунизма», колхозов «Маяк» и «Красный богатырь». Базы расположены в следующих пунктах...

Мельников смотрел на свою карту, отмечая названные командиром пункты. После каждой такой отметки он сразу же подсчитывал расстояние до нее от железнодорожной станции. Оценивал дороги. Они проходили по холмам и балкам. В балках синела тоненькая змейка реки. В зимнюю или в летнюю пору эту речку можно было бы не считать препятствием. А сейчас после продолжительной весенней оттепели она могла быть опасной.

— Теперь о средствах усиления, — продолжал Жогин, отойдя от карты. — Батальону придаются десять артиллерийских тягачей с экипажами и четыре танка.

Мельников сделал пометку на полях карты.

— Выступать из городка, — продолжал Жогин, — в десять ноль-ноль. Хочу предупредить, чтобы другие батальоны были в полной боевой готовности. Возможно, их тоже придется поднимать.

Мельников вышел на улицу. Поджидавший «газик» был похож на большой ком снега. Джабаев, заметив командира, проворно открыл дверцу кабины, включил мотор.

До батальона ехали медленно. Колеса буксовали в сугробах. Мельникову казалось, что «газик» не едет, а плывет, тихо покачиваясь на волнах. Джабаев ворчал:

— Нет весны, пропала весна, товарищ подполковник.

— Весна что, скот пропадает, — сказал Мельников. — Сейчас выступать будем на выручку. Готовьтесь, Джабаев. Только не на «газике», а на тягаче. За радиста будете. Поняли?

В казарме все уже были на ногах. Мельников созвал командиров рот, поставил перед ними задачу, дал необходимые распоряжения. Оставшись с Нечаевым и Степшиным, предупредил:

— Дело очень ответственное. Надо, чтобы люди поняли это.

— Может, коммунистов собрать? — опросил Нечаев.

— Собрать не успеем. А поговорить с коммунистами надо непременно.

В дверях показалось смуглое худощавое лицо Мирзояна. Сверкнув быстрыми глазами и показав ровные белые зубы, сержант громко доложил:

— Товарищ подполковник, тут со мной пятнадцать агитаторов. Разрешите получить указания?

— Вот орлы! — удивился Мельников. — Ну, заходите быстрее!

Нечаев поднялся со стула, надел шапку, сказал:

— А я пойду в роты.

— Хорошо, — кивнул ему комбат и повернулся к Степшину. — Вы тоже идите к парку. Проследите, чтобы вся приданная нам техника была в порядке. Если обнаружите какую неисправность, докладывайте немедленно.

Офицеры ушли. Комнату комбата заполнили комсомольцы. Они уже были в полушубках и шапках. Мельников поднялся из-за стола, пригладил упавшие на лоб колечки волос и внимательно поглядел в лица собравшихся.

— Ну что ж, товарищи. Беседа будет короткой. Поэтому садиться не приглашаю. Батальону приказано спасать скот. Задачу подробно объяснят вам в ротах. Хочу, чтобы вы поняли: перед нами суровый и коварный врат — буран. Борьба с ним будет жестокой. Нужны сила, сноровка, смелость, хитрость. Словом, все, что требуется в настоящем бою. И главное, чтобы не было ни одного обмороженного. По выполнению этого задания командование будет судить о нашей боевой готовности. Прошу убедить в этом товарищей. Вопросы есть?

— Нет, — послышалось сразу несколько голосов.

— Тогда желаю успеха.

Когда комната опустела, Мельников посмотрел на Мирзояна, который все еще топтался у двери.

— Как чувствуете себя, король юга?

— Хорошо чувствую. Немного холодно, товарищ подполковник.

— Это верно. Погодка не то, что в Ереване. Ну, ничего не поделаешь, воевать надо и воевать хорошо.

— Конечно, хорошо. Пусть душа вымерзнет, а приказ выполним!

— Как же без души выполним? — спросил Мельников, — Не получится. Надо с душой воевать и не с холодной, а с горячей.

Мирзоян улыбнулся.

— Вот что, — сказал комбат. — Я уже объяснил: мы должны организовать дело так, чтобы ни одного обмороженного не было. Нужна взаимная выручка. Понимаете?

— Понимаю, товарищ подполковник. Сам замерзай, а товарища выручай.

— Нет, Мирзоян: и сам не замерзай, и товарища выручай. Понял?

— Все понял. — Он поправил пояс, надел шапку и вышел из комнаты.