Люди в погонах

У Нечаева часто забилось сердце. Взглянув на светящийся циферблат часов, он подумал, что сейчас уже во всех окопах агитаторы приступили к чтению этого размноженного на пишущей машинке письма. Как все-таки хорошо, что пришла ему в голову мысль читать не перед выездом на учения, когда письмо было получено, а непосредственно на учениях, в самый решающий момент.

А Груздев продолжал:

— «Еще сообщаем вам, дорогие однополчане, что весенний сев закончили успешно, в пять дней. Виды на урожай вроде неплохие. Жалко, нет дождей. Когда же наконец наведем порядок в небесной канцелярии? Некоторые у нас утверждают, что раз с атомом справились, значит, и дождевой вопрос решить можно. Главное, поднажали бы на это дело наши ученые...»

— Это точно! — воскликнул кто-то из солдат. Другие, сразу же одернули его:

— Обожди, не мешай!

Груздев сделал небольшую паузу и стал читать дальше:

— «Сейчас мы готовимся к уборке. Машины в полном боевом порядке. Обещаем не подкачать. А как дела у вас? Наверное, марши, атаки, штурмы. Все понятно. Хотим только знать, на каком счету у командования родной наш батальон? Будем рады, если марку держите высоко. Ведь сейчас такая международная обстановка, что слабинку допускать никак невозможно. С горячим приветом рядовые запаса: Николай Самохин, Федор Синельников, Салават Хафизов, Савва Рябчиков».

Едва Груздев кончил читать, как послышались оживленные голоса:

— Пиши ответ!

— Правильно... Пусть знают, что мы тоже не лыком шиты!..

— А я думаю, с ответом надо подождать, — серьезно сказал ефрейтор и выпрямился так, что голова его показалась над бруствером. — Напишем, товарищи, после учений.

— Почему после?

— Тогда виднее будет, кто чего стоит.

— Значит, не веришь, да?

— Не в этом дело.

— Ну и пиши. А за нас не волнуйся. Каждый себя знает.

Нечаев сделал несколько шагов и спрыгнул в окоп. Солдаты встрепенулись.

— Что, — спросил он, — не заметили, как свалился на головы? Где же ваша бдительность?

— Увлеклись малость, — виновато проговорил Груздев.

— Плохо, — заметил Нечаев. — Этак «противник» может вас, как сонных перепелов... Даже выстрела не сделаете... Ну, а с предложением ефрейтора я согласен. Лучше подождать с ответом. Сейчас мы начнем наступать. Рота должна совершить обходный маневр. Задача нелегкая. Сил потребуется много. Пусть каждый покажет, на что способен. Отличимся, — значит, будет что написать целинникам. Согласны?

— Согласны! — словно одним голосом ответили пулеметчики.

— Вот хорошо, действуйте, — одобрил Нечаев и, выбравшись из окопа, зашагал дальше, к соседним позициям.

4

Темнота дрогнула, наполнилась вздохами моторов и лязгом тяжелого металла. Черно-синюю высоту вспороли мигающие звездочки ракет. Началось наступление.

Сидя в машине, Мельников водил красным карандашом по карте, вызывал:

— «Пальма»! «Пальма»! — Ему хотелось, чтобы подразделения двигались строго по намеченному плану и не отставали друг от друга. А из наушников доносилось: «Пальму» контратаковали танки. «Ветла» попала на минное поле. Движение задержано».

Отдавая распоряжения, комбат покусывал губы: «Почему молчит вторая? Неужели маневр не удастся?» На лице выступили капли пота. Подполковник смахнул их ладонью, подумал: «Главное, не потерять время, не дать «противнику» разгадать наш замысел». И снова полетело по радио:

— «Береза»! «Береза»!

В наушниках пробился слабый голос Крайнова. Старший лейтенант доложил, что находится в полукилометре от пункта «Б», что продвигаться вперед мешает артиллерийская батарея и что потеряно уже два танка, бронетранспортер и две пушки.

Подполковник взглянул на карту. Положение роты было нелегким. Батарея «противника» стояла на самом узком участке между озерами и прямой наводкой вела огонь по наступающим. Озера сковывали действия роты, мешали ей маневрировать. Но вместе с тем они и благоприятствовали роте: предохраняли ее от фланговых ударов. Это подбадривало Мельникова. У него была сейчас одна мысль: быстрее подавить батарею и вывести роту к намеченному пункту. Как хорошо, что он своевременно распорядился подтянуть туда еще три танка. Теперь можно попытаться захватить батарею танковым десантом. Комбат поднес к губам микрофон:

— «Металл»! «Металл»! «Кремень» слушает. Перехожу на прием.

И постепенно перед ним возникла картина «боя». Вот вышли танки на исходную позицию. В темноте на ощупь солдаты взбираются на броню, прижимаются к покрытому пылью разогретому металлу. Вот уже подана команда «вперед», и танки, развивая скорость, устремляются в темноту навстречу ярким огненным вспышкам. Пусть это не настоящие выстрелы, а только взрывы учебных пакетов, но действовать все должны, как в бою. И он, Мельников, обязан видеть настоящий бой. Сейчас десантники на ходу спрыгивают с машин и, развернувшись, бегут в атаку. Сумеют ли они быстро выполнить свою задачу? Не приготовил ли «противник» им какого-нибудь «сюрприза»?

Беспокойные мысли лезут и лезут в голову. Но их перебивает бодрый голос Крайнова: «Пункт «Б» достигнут».