Люди в погонах

Брови Тарасова сдвинулись, и. чем глубже он вдумывался в слова комдива, тем сильнее сдвигались брови, выпуклый лоб словно увеличивался.

— Выходит, вы, товарищ генерал, исключаете все, в чем обвиняет Мельникова командир полка?

— Ничего я не исключаю, — сказал Павлов, спокойно положив руки на колени. — Но у меня нет оснований и поддерживать эти обвинения. Тем более, что Жогин невероятно раздражен. Разве в таком состоянии может человек объективно разобраться в происшедшем?

— Как же тогда быть? Верить Мельникову?

Вопросы собеседника не удивляли комдива. Он уже знал привычку Тарасова непременно поспорить, прежде чем высказать свое мнение. Не смущали его и подозрительные намеки относительно Мельникова. Он воспринимал их как своеобразную разведку, твердо зная, что начальник политотдела обязательно постарается понять его. И Павлов не ошибся. Задав еще несколько вопросов, полковник потер ладонью выпуклый лоб и задумчиво сказал:

— Пожалуй, вы правы, Кирилл Макарович. Посылать бригаду не стоит. Можем подлить масла в огонь.

— Совершенно верно. И вообще эти бригадные выезды... — махнул рукой Павлов, но закончить мысль не успел. В дверях появился полковник Жданов, полный, но подтянутый, Ничего не подозревая, он подошел к генералу и, верный своей профессиональной привычке, не дожидаясь вопросов, доложил о готовности группы офицеров к выезду. Помолчав, добавил:

— На пять утра я распорядился подать машину.

— Этого делать не надо, — сказал Павлов, предлагая полковнику сесть. Тот округлил глаза, выражая полное недоумение:

— Как это понять, товарищ генерал?

— Очень просто. Отменим выезд.

— Отложим? — переспросил Жданов.

— Нет. Отменим совершенно. Видите ли, что происходит...

И Павлов стал излагать свои мысли о нецелесообразности намеченной проверки батальона. Начальник штаба, слушая, волновался. Его большое лицо с толстыми губами то краснело, то покрывалось болезненной бледностью. Время от времени он переводил взгляд на Тарасова, думая: «Этот, конечно, доволен, торжествует». Вместе с тем он старался держать себя независимо и не терял надежды переубедить комдива, отстоять свою точку зрения.

— Я полагаю, товарищ генерал, нас не похвалят за это. Посудите сами. В батальоне провалены стрельбы, а мы даже не хотим выяснить причину этого. А если завтра опросят из штаба округа?

— А вы комиссией хотите прикрыться?

Под прямым взглядом комдива Жданов не сразу нашелся что ответить.

— Прикрываться я не хочу, товарищ генерал, — выдавил он приглушенным голосом. — Но какие-то меры мы должны принять. Обязаны.

— Лишь бы меры, — заметил молчавший вое это время Тарасов.

— Ну да, — в тон ему усмехнулся Павлов. — Будут акты, рапорты и прочие бумаги. Формализм это! Парадный формализм вместо живого дела. Вспомните, ведь за две недели до стрельб в полку Жогина работала группа наших офицеров. Что же нашла она? — Генерал вопросительно посмотрел на Жданова, потом на Тарасова. Достав из кармана блокнот, отыскал нужную страницу и прочитал: — «Стрельбище в хорошем состоянии. Подготовка к стрельбам тоже хорошая...» Видите, все прекрасно. А стрельбы показали совсем иное. Выходит, штаб не знает положения дел в полку. Какой же вывод? Очевидно, следует изменить методы работы. А у вас... — Он повернулся к начальнику штаба. — У вас в новом плане опять проверки, проверки. Ну что дадут нам эти гастроли? Надо повседневно и внимательно вникать в учебу подразделений, узнавать людей, помотать им, терпеливо формировать в них боевые качества. И как можно меньше групповых налетов.

Жданов глубоко вздохнул и опустил голову. Генерал сделал вид, что не заметил этого. Он понимал: нелегко полковнику справиться с собственным самолюбием, если даже мысли у него уже не те, что были в начале разговора.

— Надо получше понять Мельникова, — продолжал Павлов, делая паузы после каждой фразы. — И Жогина мы еще плохо знаем. Отсюда и все беды. — Он помолчал, затем посмотрел на наручные часы и забеспокоился:

— Ох, времени-то сколько! Не будем больше задерживаться, товарищи. По домам! А завтра в кино. Договорились?

— Обязательно, — поддержал его Тарасов. — Нельзя же отставать от жен.

Павлов, застегивая шинель, предупредил начальника штаба:.

— Вы сейчас же позвоните людям, чтобы не готовились к. выезду. А в девять утра соберите всех офицеров штаба ко мне.

— Слушаюсь, — ответил тот, понимая, что дискуссия окончена.

4

Месяца три назад на совещании офицеров в клубе Жогин сказал, что он ставит задачу подтянуть все подразделения полка до уровня первого батальона. Для этого у полковника были все основания. На только что проведенном тогда строевом смотре майор Степшин получил благодарность от заместителя командующего войсками округа генерал-майора Ликова. Была объявлена благодарность также и другим офицерам батальона. Сам Жогин в приказе похвалил многих сержантов и солдат за правильное и четкое выполнение строевых приемов, за хорошее знание требований уставов и наставлений.