Люди в погонах

Еще раз внимательно перечитав афишу, он заглянул в зал. Там было много солдат и, как показалось Жогину, царила неорганизованность. «Ну вот, я так и знал». Но, присмотревшись получше, он убедился, что организованность есть, что все солдаты разделены на три группы и каждая занимается своим делом. На сцене собрались любители разгадывать загадки, ребусы, шарады. В зале одна из групп накидывала кольца на деревянные штоки, другая тесным кругом стояла возле четырех плясунов, рьяно старающихся переплясать друг друга.

Минут пять прохаживался Жогин от одной группы к другой. При его приближении солдаты бросали игру, вытягивались. Он довольно кивал головой и говорил вполголоса:

— Продолжайте.

Внешне полковник был спокоен и строг, но внутренне бушевал. «И придумают же занятия, — рассуждал он, возмущаясь. — Это для школьников подходяще, а для солдат...» Подозвав к себе невысокого подвижного сержанта, он коротко сказал ему:

— Разыщите начальника клуба. Быстрей!

Тот громко пристукнул каблуками и бегом устремился по залу.

Пришел Сокольский, суетливый, немного растерянный.

— Показывайте, что еще есть.

Сокольский пригласил полковника в соседние комнаты. В одной из них состязались певцы. Чуть приоткрыв дверь, Жогин махнул рукой, недовольно проворчав:

— Не то. Боевое что-нибудь покажите!

Прошли в другую комнату. Здесь солдаты метали ручные стрелы в фанерные фигуры зверей.

— Ох и занятие, — развел руками Жогин. — Да что тут, детский сад?

Но в другом конце комнаты он увидел вдруг плакат:

«Товарищ солдат, твердо ли ты знаешь воинский устав? Проверь себя!»

— Вот это игра! — одобрил Жогин и подошел к солдатам, которые вытягивали из ящика билетики с вопросами. Первым с таким билетиком попался на глаза командиру Зозуля. И то ли от смущения перед полковником, то ли по рассеянности, он никак не мог пересказать обязанности часового у технического парка. Трижды начинал и всякий раз что-нибудь забывал.

— Не знаете, — заключил Жогин. — Плохо. Может, и другие обязанности забыли?

Солдат молчал, виновато моргая длинными ресницами.

— Изобретательством занимаетесь, — продолжал полковник. — К высоким материям тянетесь, а солдатскую азбуку не изучаете. Ну что ж, давайте заглянем в устав.

Но устава в комнате не оказалось.

— Да как же так? — строго спросил Жогин. — Игру придумали, а о главном забыли.

Полковник перевел взгляд на Сокольского:

— У вас-то уставы есть?

— Уставы? — несмело повторил лейтенант. — Должны... Кажется, есть...

— Тащите сюда.

Только успел Сокольский уйти, как в комнату зашел Григоренко. Смуглое лицо его было довольным. Острые кончики усов лихо торчали в стороны. Сдержанно улыбнувшись, он хотел что-то сказать, но Жогин перебил его короткой фразой:

— Ну и вечер устроили.

— А чем плох? — удивился замполит. — Столько развлечений разных...

Жогин покачал головой, выдавил сквозь зубы:

— Развлечения. А что толку от этих развлечений? Мы с вами под стол пешком ходили, когда увлекались подобными играми. А вы солдат, вооруженных защитников страны, потчуете вот этими штучками.

Он поднял с полу стрелу, повертел ее в руках и бросил обратно:

— Очень красиво получается! — Помолчав, добавил: — Единственное серьезное занятие — это вон по уставу.

— Почему же единственное? — спокойно сказал Григоренко. — Зайдите, пожалуйста, в библиотеку.

Жогин посмотрел на замполита, словно спрашивая: «А что там?». — и шагнул к двери.

Читальный зал библиотеки был переполнен. Солдаты сидели за столами, стояли возле стен. Среди них полковник сразу же увидел светловолосую голову Ольги Борисовны. Она стояла возле одного из столов и, обращаясь к присутствующим, спрашивала:

— Какие художественные произведения посвящены Сталинградской битве?..

Рядом с Ольгой Борисовной сидел Мельников, перелистывая книгу. «И этот здесь», — подумал Жогин, делая вид, что не замечает комбата.

Появление Жогина внесло в аудиторию замешательство. Сначала все встали, потом наступила тишина. Ольга Борисовна настойчиво добивалась:

— Товарищи, кто же назовет произведения?

— Ну вот, — сказал Мельников, подняв голову. — То так активно выступали, а то вдруг затихли.

Жогин бросил на него косой недружелюбный взгляд и, резко повернувшись, направился в вестибюль. Следом за ним вышел и замполит.

— Смущается народ, — сказал он, покручивая усы.

Полковник вдруг спросил:

— А что тут Мельников делает?

— Пришел со своими людьми, — ответил Григоренко. — Заботится.

— О ком?

— О солдатах.

— А может, о библиотекарше?

Замполит пожал плечами:

— Не думаю.

— Это плохо. Следовало бы думать.

Жогин многозначительно крякнул. По лицу его проползла чуть заметная усмешка.

Подбежал Сокольский с коричневой книжечкой. Вытянув острый подбородок, громко доложил:

— Есть устав, только строевой.

Полковник взял книжечку, перелистал несколько страниц, сказал, сурово посмотрев на Сокольского:

— Соберите этих метателей стрел в свободную комнату.

— Может, позже? — спросил Григоренко.

— Ничего, — пробасил Жогин. — Устав помнить будут.