Люди в погонах

— Ну, докладывайте, что там у вас.

— Я решил наступать сразу с ходу, не дожидаясь рассвета, — твердо сказал Мельников.

— С ходу? — удивленно переспросил Жогин. — Храбро! Но всякое решение требует обоснований.

Степь быстро окутывали сумерки. Холмы, перелески словно приседали, уменьшались, теряя очертания. Пропала и серая полоска дороги. Офицеры по-прежнему стояли полукругом. Холод донимал их, пробирал сквозь полушубки, заползал в валенки. Все чаще приходилось пошевеливать руками, переступать с ноги на ногу. У Мельникова по телу тоже расползались холодные мурашки. Чтобы заглушить дрожь, подполковник говорил громко:

— У «противника» может оказаться термоядерное оружие. С наступлением рассвета он получит возможность применить его по скоплениям наших войск. Допустить этого нельзя. Надо атаковать «противника» с ходу, используя темноту. При этом следует учесть, что «неприятель», по всей вероятности, не успел еще подтянуть силы. Надо опередить его...

— Но вы не учитываете, что свои войска совершили большой марш, — заметил Жогин. — К тому же ночь, снег, река. Полных разведданных о «противнике» нет. Что скажете на это, подполковник?

Последнее слово он произнес подчеркнуто, как бы говоря, что звание обязывает серьезнее подходить к решению задачи. Мельников подумал, но от своих мыслей не отказался.

— Войска наши в полной боевой готовности, — снова послышался его уверенный голос. — А войска «неприятеля» сильно потрепаны, расстроены. Лед на реке достаточно прочный, чтобы форсировать этот рубеж с ходу. Соприкосновение с «противником» лишит его возможности...

— Вы очень настойчивы, — внушительно сказал Жогин. — Это неплохо. Но сейчас мы изучаем тему, в которой не предусмотрено термоядерное оружие. Поэтому прошу не отвлекаться. У вас есть что-либо по существу темы?

— В таком случае нет, — с волнением произнес Мельников. Наступила тишина. Полковник постоял с минуту молча, потом спросил:

— Кто еще доложить хочет?

Попросил слова молчавший до сих пор Григоренко. В белом полушубке и с густо заиндевевшими усами, он был похож сейчас на древнего витязя из старинных русских сказок. Посмотрев на него, Жогин сказал с усмешкой:

— Только вы кратко, по-военному.

Григоренко улыбнулся:

— Попытаюсь. Мне думается, в решении Мельникова есть рациональное зерно. Кому не известно, что у наших врагов...

— Не понимаю, — перебил Жогин. — Кого вы убеждаете? Кто возражает против того, что вы говорите? Еще раз повторяю, товарищи, не отвлекайтесь от темы. — Он повернулся к стоявшему на правом фланге Шатрову и приказал: — Доложите мое решение.

Пока начальник штаба пересказывал заранее составленный план подготовки к утреннему наступлению, полковник смотрел на замполита и досадовал: «Что за привычка у человека? Всегда он выскочит со своими нравоучениями. Как будто перед ним солдаты первого года службы».

Стало совсем темно. Майор Шатров докладывал торопливо, однако держался, несмотря на донимающий холод, бодро. У него была хорошая память, и она сейчас выручала. Даже не видя ни карты, ни текста, он будто читал пункт за пунктом, не нарушая их уставного порядка.

— Ну как, всем ясно? — спросил Жогин, когда Шатров, прижав руки к бедрам, сказал, что доклад окончен. — Вот та-ак, — почти пропел полковник с хрипотцой в голосе. — Теперь слушайте насчет завтрашнего дня. Выход от штаба в семь ноль-ноль. Пункт сосредоточения здесь. — При этом он поднял палку и снова воткнул ее в снег возле лыжи. — Будем разыгрывать динамику боя.

Затем последовала его команда «шагом марш», и офицеры один за другим заскользили по склону высоты, вытягиваясь в цепочку. Впереди Жогина, не торопясь, двигался майор Шатров, позади — Соболь. В темноте резко скрипели по снегу лыжи, цокали железные наконечники бамбуковых палок.

Перед самым леском, когда выбрались на хорошо накатанную дорогу, Соболь догнал полковника и пошел рядом с ним.

Жогин опросил:

— Послушайте, подполковник. Если не ошибаюсь, вы друзья с Мельниковым?

— Так точно, вместе в академии учились.

— А докладывает он лучше вас, — заметил Жогин. — По крайней мере, чувствуешь командирский голос. Но откуда у него такая страсть к оригинальностям?

Соболь замялся.

— Не знаю. Может, на почве исканий. Он ведь пишет книгу.

— Какую?

— Кажется, о действиях войск в условиях современного боя.

— Это серьезно? — Жогин даже замедлил шаги, не то удивленный, не то пораженный неожиданным сообщением.

Соболь охотно продолжал:

— Написано солидно, товарищ полковник, почти три толстые тетради. Провидцем, так сказать, хочет быть.

— Да-а-а, — задумчиво пробасил Жогин. — Это новость. Три тетради?

— Так точно. Собственными глазами видел. Может, и получится что-нибудь умное, товарищ полковник?

— Не знаю.

Весь остаток пути до штаба Жогин шел молча. Лишь когда снял с ног лыжи и увидел, что рядом никого, кроме начальника штаба, нет, спросил вполголоса: