Люди в погонах

Анастасия Харитоновна словно захлебнулась чаем. Ее худые руки, державшие чашку, вдруг затряслись и медленно опустились на стол. Тяжело вздохнув, она встала и, не сказав ни слова, ушла из комнаты.

— Переживает? — спросил Сергей. Наташа кивнула головой:

— Ужасно, что с ней творится. Всю ночь плакала. Просит оставить ей Людочку.

— И ты обещаешь?

— Нет, я же знаю, это невозможно.

Сергей посмотрел Наташе в лицо. Только теперь он заметил, что жена похудела, что возле глаз у нее появилась чуть приметная синева. Но с этой синевой она казалась ему еще красивее и нежнее.

* * *

В Министерство обороны поехали вместе. По дороге старались шутить, скрывая друг от друга волнение. Наташа показала тетрадный листок, испещренный названиями московских театров, музеев.

— Это план, — объяснила она. — Я составила его еще осенью, когда ожидала тебя с Дальнего Востока.

— Вот и хорошо, — сказал Сергей, всматриваясь в написанное. — Значит, не будем трудиться над новым.

У Мельникова тихо защемило сердце, когда такси остановилось и шофер заглушил мотор.

— Ну, ты жди меня здесь, на бульваре, — сказал он, помогая жене выбраться из машины.

Она вздохнула, на мгновение закрыв глаза.

— Ой, Сережа, ты поскорей, а то я умру от ожидания.

— Бегу, бегу, только не умирай.

Получив пропуск и узнав у дежурного офицера, где найти указанную в пропуске комнату, Мельников торопливо побежал по широкой каменной лестнице. Коридоры, двери, окна были огромных размеров, и потому помещение выглядело пустынным.

Комната, куда вошел Мельников, состояла из двух половин. В первой сидел высокий худощавый полковник. Он тотчас же доложил о вошедшем генералу, который находился во второй половине. Полный и крепкий генерал со шрамом на виске поднялся из-за стола и вышел навстречу.

— Очень хорошо, что вы приехали сегодня, товарищ подполковник. Садитесь, пожалуйста.

Заняв свое место за столом, генерал сказал вполголоса, будто по секрету:

— Могу вас обрадовать. Рукопись обсудили в научном управлении. Одобрили. Министр знает о ней. Вероятно, будет с вами беседовать.

В лицо Мельникову ударила горячая волна крови. Он даже подался вперед, охваченный большой радостью:

— Я очень…

Он хотел сказать «благодарен», но слово это было явно неподходящим. Так и осталась фраза оборванной, недоговоренной. Генерал понимающе опустил голову.

— Но вызвали мы вас не только для этого, — сказал он после небольшой паузы. — Министерству предстоит очень большая и важная работа. Чтобы выполнить ее, мы должны прежде обсудить все возникшие в связи с ней вопросы. И сделать это необходимо в широком кругу. Завтра приедут командующие округами, начальники штабов. Многих офицеров мы привлекаем из различных родов войск, в том числе и вас. Вы, конечно, спросите, что за работа? — Генерал улыбнулся, отчего шрам его пополз вверх. — Я скажу. Правительство и Центральный Комитет нашей партии поставили перед Министерством задачу подготовить проект сокращения вооруженных сил.

— Как это? — удивился Мельников. — Не дожидаясь принятия наших предложений другими правительствами?

— Да, вероятно, в одностороннем порядке. Смелый почин и добрый пример для всех. Но в связи с этим, — продолжал генерал, вдруг задумчиво наморщив лоб, — на те войска, которые останутся после сокращения, ложится особо ответственная задача. Они должны… Кстати, у вас в рукописи есть хорошее выражение: «Они должны заполнять бреши не числом людей, а боевой техникой, мастерством личного состава и его повышенной активностью». Кажется, так?

— Точно, — кивнул Мельников. — Мне думается, товарищ генерал, что при современной ракетной технике…

— Правильно вы думаете. Ракеты — наша главная мощь, — согласился генерал. — Они тактику войск меняют в корне. Вы справедливо поставили этот вопрос в своей рукописи. Ну, мы поговорим обо всем обстоятельно. Так что готовьтесь, работать будем долго. Вы в Москве давно не были?

— Очень давно, товарищ генерал.

— Вот и поживете. Вы где остановились?

— У меня семья здесь.

— Прекрасно. Тогда не буду задерживать. — Генерал вышел на середину комнаты и протянул Мельникову руку. — Идите, отдыхайте, товарищ подполковник, а завтра прошу к двенадцати ноль-ноль сюда с рабочим настроением.

Мельников вышел в коридор и направился к лестнице. Сообщение генерала о подготовке проекта сокращения вооруженных сил вытеснило у него из головы все другие мысли. Сейчас он думал только о том, как велик и благороден будет шаг, который задуман Советским правительством. Это даже не шаг, а небывалый подвиг целого государства. Только страна социализма и его армия, созданная для защиты мира, не колеблется перед таким смелым решением.

Медленно шагая по ступенькам лестницы, Мельников попытался представить себе, как воспримут этот акт миролюбия народы и правительства капиталистических стран. «Только безумцы могут еще держаться за атомные бомбы, — подумал он, — но им не запугать нас. Мы знаем свои силы».