Люди желтых плащей (СИ)

   -- Я уже, вроде, сказала. Меня беспокоит твой брат -- только и всего.

   -- Что ж, в таком случае ничем не могу помочь. Если что-то не нравится, вас силком не держат. Выходы есть во всех направлениях.

   Пухлые щеки Евы растягивает недоверчивая улыбка:

   -- То есть, вы за нами вернулись, чтобы опять бросить?

   -- Вас никто не гонит. Мы вернулись, чтобы вам помочь. Когда в следующий раз задумаешься о безопасности, вспомни, кто вытащил из дома Лилит. Кстати, если бы не Женя, нас вообще бы здесь не было.

   -- Я не умоляю его заслуг и очень ему благодарна! -- вспыхивает Ева. -- И повторю ему это еще не раз, когда он очнется. Но вы не думали... ну, не знаю, о каких-то мерах предосторожности?

   -- Что? -- теперь пришел мой черед улыбаться. -- Намордник на него надеть? Или в кандалы заковать?

   Ева краснеет еще больше:

   -- Ну, не в кандалы, конечно. Но, к примеру, наручники или...

   -- Ты ведь не серьезно, да?

   Вопрос риторический. На лице Евы ни тени иронии.

   -- Предлагаешь посадить родного брата на цепь? Ты совсем ебанулась?

   Девушка становится пунцовой от подбородка до кончиков ушей.

   -- Не надо так. Я вовсе не...

   -- Разговор окончен.

   Резко разворачиваюсь и быстрым шагом направляюсь обратно к дому.

   Где-то на середине двора меня застигает голос Евы:

   -- В таком случае, дальше нам не по пути!

   Останавливаюсь. Оглядываюсь.

   -- Выберемся из города и разойдемся, как в море корабли.

   Киваю:

   -- Как скажешь.

   Ева пожимает округлыми плечами, как бы говоря: "ну, вот и порешили".

   Отворачиваюсь и преодолеваю оставшуюся половину пути в раздражении и злобе.

   17:00

   Я решаю не рассказывать до ужина о нашем с Евой разговоре. К чему портить людям аппетит? Чуть позже я сообщу все своим, Ева -- своим. А пока мы наслаждаемся едой, в изобилии представленной на маленьком столике, сервированном Артемом. Разместились в тесной кухонке, места едва хватило на всех. Гостиная, где мы оставили Женю, отлично просматривается через дверной проем -- то и дело кто-то поглядывает туда. Брат все еще без сознания, но есть улучшения. Дыхание вернулось к своему нормальному темпу, стало ритмичным, жар тоже спал. Пару раз он даже глотнул воды из подставленного к губам стакана. Неосознанно, конечно, иначе бы все выплюнул.

   Я вижу, с каким волнительным нетерпением ждут его пробуждения девушки. Они одновременно и хотят этого, и боятся. Ева не лукавила -- ее страх подсознательно разделяют все члены ее маленькой группы. Нечто подобное не так давно испытывали и мы сами.

   Артем выставил на стол почти все запасы съестного, что у нас остались. И это правильно -- нужно набраться сил перед последним, решающим рывком. Когда выберемся за город, начнется совсем другая жизнь. Будет полегче. Во всяком случае, нам хочется в это верить.

   Трапеза протекает в чавкающем молчании. Разговор не клеится. Во-первых, все голодны, во-вторых -- все очень голодны. Лишь когда тарелки изрядно опустели, а желудки набрали приятную тяжесть, завязывается диалог. Обсуждаем план дальнейших действий, и, в первую очередь, маршрут, по которому будем двигаться. Следует учесть все нюансы, включая возвращение на Стандартный и воссоединение с Ваней, который, может статься, прибудет не один.

   Михась с Витосом пригнали две новые машины: почти новый "Ниссан Джук" и "Део Нексия" с таксистскими "шашечками" на бортах. Саша и Лилит распределили оружие, патроны и вещи первой необходимости по багажникам с расчетом на две самостоятельные группы, если вдруг придется экстренно разделяться. Позаботились и о горючем -- оба бака заправили "под пробку". Поступает предложение выделить час после обеда на чистку оружия, дабы встретить последний день в Ростове "во всеоружии", так сказать. Предложение поддерживается единогласно.

   Спустя пять минут обсуждения примерный маршрут готов, и мы решаем вызвонить Вано. Для лучшего приема Михась подходит к окну и включает рацию. Пока он налаживает связь, мы доедаем остатки ужина в приподнятом настроении. Прилив сахара в крови стимулирует выработку серотонина, и на лицах присутствующих появляются улыбки. Слышны шутки и смех. Не смеемся и не улыбаемся только мы с Евой. Мы знаем, каков срок жизни у всей этой идиллии, а избыток знаний, как известно, плохо уживается с оптимизмом.

   Наконец, сквозь треск помех и неустанные "прием-прием" Михася, прорывается голос Вани. Мы все затихаем, прислушиваемся.

   Сначала до нас доносятся только обрывки фраз -- они с Михасем пытаются говорить одновременно, и из этого ничего не получается. Потом Михась замолкает, давая возможность собеседнику проговорить все первым.

   "Вы уже выбрались из города?" -- это первое внятное предложение, которое мы слышим от Вани.

   -- Нет, -- отвечает Михась. -- Мы еще на Таганрогской, забрали девчонок. Прием.

   Пауза. Шум, треск.

   "На Таганрогской? Вы забрали бабушку?"

   -- Нет. Только собираемся туда. Прием.

   Снова шум, жужжание, как если бы Ваня говорил, одновременно управляя мотоциклом.

   "Какого ху.... (помехи)... на Таганрогской?"

   -- Повтори, не расслышал. Прием.

   "Какого хуя вы до сих пор на Тагарогской?!"

   -- Нас немного задержали... Ты видел стадо? Прием.

   "Какое... (ш-ш-ш-щщщщ)... блядь... стадо?"