Люди Зимнего дворца

Например, когда в 1849 г. для императрицы Александры Федоровны был заказан новый молитвенник[190], в качестве возможных исполнителей престижного заказа рассматривались академик Ф. Г. Солнцев[191] и архитектор И. А. Монигетти[192]. Академик Императорской академии художеств Солнцев уже выполнял подобный заказ в 1841 г., когда за молитвенник, выполненный для Александры Федоровны, он получил подарок – перстень в 207 руб. сер. (декабрь 1841 г.), за молитвенник для великой княжны Ольги Николаевны – перстень в 138 руб. сер. (декабрь 1842 г.)[193]. В 1849 г. Ф. Г. Солнцев оценил свою работу в 2500 руб. ассигнациями.

Однако выполнение заказа на молитвенник объемом в «118 страниц, не считая образов», передали известному архитектору И. А. Монигетти, тот брался выполнить заказ за два месяца (август – 1 ноября 1849 г.), обозначив его стоимость «не менее 1000 руб. сер.»[194]. Однако усилиями дворцовых хозяйственников конечную стоимость заказа снизили до 714 руб. сер. 30 коп. Переплет для молитвенника заказывался в английском магазине «Никольс и Плинке» отдельно (225 руб. сер.).

Монигетти не сумел выполнить заказ вовремя. В объяснительной записке он оправдывался тем, что «рисование и тщательная отделка мелких украшений» оказывает «весьма вредное влияние на мое зрение», поэтому, учитывая «краткость осенних дней», он обязывался доставить заказ только к 21 ноября 1849 г. Потом он заболел, и срок сдачи молитвенника вновь перенесли – на 6 декабря 1849 г. Так или иначе, изготовление молитвенника с авторскими рисунками Монигетти завершилось в декабре 1849 г. и его стоимость, с учетом переплета, составила 940 руб. сер.

Поскольку мы заговорили о драгоценных вещах, находившихся на половине императрицы Александры Федоровны, то уместно упомянуть и об одном из эпизодов бытования Бриллиантовой комнаты[195], находившейся на половине императрицы.

Эта история случилась во время Крымской войны (1853–1856 гг.). Война началась в сентябре 1853 г. и поначалу была успешной для России, воевавшей с Османской империей. Черноморский флот под командованием вице-адмирала Нахимова 18 ноября 1853 г. уничтожил турецкую эскадру Османа-паши, стоявшую на синопском рейде. Однако после того как Османскую империю поддержали Великобритания и Франция, ситуация начала меняться, и не в лучшую для России сторону. К апрелю 1854 г. Россия находилась в состоянии войны с двумя супердержавами того времени.

В результате весной 1854 г. Англо-французский флот (80 судов) вошел в Балтику. Флоту англичан и французов противостояли Балтийский флот, Свеаборгская крепость и кронштадтские форты. По берегам Финского залива располагались береговые батареи. Император Николай I из окон своего Морского кабинета в Коттедже, расположенном парке Александрия в Петергофе, в подзорную трубу наблюдал за маневрами флота противников. В этой ситуации царь был просто обязан предусмотреть самый негативный исход возможного развития событий.

В этом случае требовалось подготовить к эвакуации императорские регалии и коронные бриллианты. Реализацию подобной задачи император начал еще в марте 1854 г., когда дипломатические отношения с Англией и Францией были уже разорваны, но официально война еще не началась.

Сначала министр Императорского двора В. Ф. Адлерберг запросил камер-фрау А. А. Эллис, отвечавшую за хранение регалий и коронных бриллиантов, о наличии «укупорки» на случай возможной эвакуации императорских регалий. 6 марта 1854 г. камер-фрау доносила, что «в комнате, где хранятся казенные бриллианты, находится ящик красного дерева с 4 футлярами: для короны большой; для короны маленькой; для скипетра; для державы. Кроме того, три футляра для жемчугов, 1 футляр для бриллиантов, 10 картонок плоских для укладки бриллиантов»[196].

Буквально на следующий день, «совершенно случайно», Николай I в сопровождении министра Императорского двора посетил Бриллиантовую комнату. По итогам этого визита министр двора В. Ф. Адлерберг предписал камер-фрау А. А. Эллис: «Милостивая государыня Анастасия Александровна. Государь Император при посещении комнаты, в которой хранятся коронные и Ея Императорского Величества бриллианты, изволил заметить, что витрины, в коих бриллианты разложены, наружностью ветхи и бархат в них полинял, и потому Высочайше повелеть соизволил: командировать чиновников Кабинета Его Величества для укладки всех бриллиантов в сундуки, которые, по приложении к ним печати, оставить в той же комнате, а витрины и прочее передать г. Обер-гофмаршалу графу Шувалову для восстановления позолоты и бархата». Кроме того, министр поинтересовался, «нет ли у Вас свободных для сего сундуков, хотя бы и для другого предназначаемых, но обитых железом и с крепкими замками. Граф Адлерберг. 8 марта»[197].