Люди Зимнего дворца

В дневнике в понедельник 14 ноября 1894 г. император Николай II оставил хронику прошедшего дня: «День моей свадьбы! После общего кофе пошли одеваться: я надел гусарскую форму и в 11 ¹/₂ поехал с Мишей в Зимний. По всему Невскому стояли войска для проезда Мама с Аликс. Пока совершался ее туалет в Малахитовой, мы все ждали в Арабской комнате. В 10 мин. первого начался выход в большую церковь, откуда я вернулся женатым человеком! Шаферами у меня были: Миша[400], Джоржи[401], Кирилл[402] и Сергей[403]. В Малахитовой нам поднесли громадного серебряного лебедя от семейства. Переодевшись, Аликс села со мною в карету с русскою упряжью с форейтором, и мы поехали в Казанский собор. Народу на улицах было пропасть – едва могли проехать! По приезде в Аничков на дворе встретил почет. кар. от ее Л.-Гв. Уланского п. Мама ждала с хлебом-солью в наших комнатах. Сидели весь вечер и отвечали на телеграммы. Обедали в 8 ч. Завалились спать рано, т. к. у нее сильно разболелась голова!».

Эта свадьба 1894 г. стала последней свадьбой императорского уровня, состоявшейся в Большом соборе Зимнего дворца.

Парадные трапезы

Важнейшей частью церемониальной жизни Зимнего дворца являлись парадные трапезы разного уровня. Это могли быть трапезы колоссального масштаба, на которых за столами сидели тысячи людей, заполнявших первый и второй этажи Зимнего дворца, как ежегодно происходило 26 ноября, когда чествовали георгиевских кавалеров. Это могли быть парадные трапезы по случаю свадеб царских детей, когда петербургский бомонд заполнял парадные залы Зимнего дворца. Это могли быть встречи в узком кругу, но трапеза все равно сохраняла парадный характер, поскольку в Зимнем дворце фактически любая трапеза с присутствием приглашенных превращалась в парадную. Во время подобных трапез подчас гремели пушки, подчеркивая значимость провозглашаемых тостов и здравиц. Парадность происходящего подчеркивалась и пышным антуражем огромных залов Зимнего дворца, и составом в ней участвующих, шитыми золотом мундирами сановников и бесчисленными бриллиантами придворных дам. К парадным трапезам «прилагалось» и соответствующее музыкальное оформление.

Даже прислуживали во время парадных трапез молодые люди, обучавшиеся в Пажеском корпусе, то есть представители лучших аристократических фамилий России. Эта практика сохранялась в Зимнем дворце со времен Екатерины II вплоть до начала правления Николая I, когда прислуживавших за столом пажей заменили профессиональные официанты.

Отметим, что традиция прислуживания пажей во время трапез высочайшего двора уходит корнями в ранее Средневековье, когда такие же мальчишки прислуживали грозным рыцарям.

Во времена Екатерины II мальчики-пажи, как правило, начинали дежурить в Зимнем дворце по достижении 15 лет. Они получали форму: «Виц-мундир наш был светло-зеленый, и каждая петлица была вышита золотом; камзол был красный, штаны зеленыя, вержет и букли напудренные; всегда в шелковых чулках и в башмаках с пряжками и красными каблуками – talons rouges, означающие высокое дворянство. В парадные же дни нам давали мундиры зеленые бархатные, по всем швам золотое шитье, и часто с большого пажа надевали на маленькаго, ушивали камзол, штаны; каждое платье тогда стоило 1000 рублей серебром. Платья эти были шиты Бог знает когда и, наконец, были так ветхи, что к свадьбе императора Александра Павловича нам сшили и новыя, по мерке каждаго, и выдавали с росписками – и сохрани Боже замарать! Тогда денежнаго штрафа не было, а просто секли розгами, от чего, с всею шалостью, мы берегли наши мундиры»[404].

Мальчишек-пажей, несмотря на их «голубую кровь», в Зимнем дворце действительно могли высечь за малейшую провинность: «Главный наш начальник был обер-гофмаршал князь Федор Сергеевич Барятинский, весьма ласковый и милый, обращение коего с нами было – драть нас за уши и величать щенками»[405]. Такие дворцовые нравы бытовали во времена Екатерины II. Но примечательно, другой бывший паж, дежуривший во дворце при Александре I, вспоминает то же самое: «Тарелки были серебряныя, а как императрица была уж в старых летах, то Боже сохрани – столкнуться тарелка с тарелкою, чтоб оне зазвенели; конец тот же – розги»[406]. Впрочем, что говорить о пажах, домашние учителя безжалостно секли розгами и великих князей Николая и Михаила Павловичей.

Поскольку члены императорской фамилии очень редко трапезничали в одиночестве, то во время трапез для пажей всегда находилось очень много работы. В последние годы жизни Екатерины II «вседневный стол» накрывался, как правило, на 12 персон. В воскресные дни за царский стол усаживалось от 20 до 25 персон и к ним присоединялись «фрейлины и равно дежурные камергеры и камер-юнкера и форшнейдер (или подаватель кушанья и разрезыватель), также камергер». По воскресеньям в Зимний дворец из Гатчины или Павловска прибывали на обед «наследник престола Павел Петрович и великая княгиня Мария Федоровна, и потому обед был церемонный»[407].