Люди золота

Полулицый нелюдь толкнул навстречу то, что держал в руках. Но Нумайр уже смотрел спокойно на обрубок человека, когда-то звавшегося Хайраном: без век, с разорванными ноздрями, с выдавленным глазом, болтающимся на щеке.

– Возьми его жизнь! – приказал колдун, ступив в круг света.

Как же огромен этот дикарь! Золото пылает на его руках, золото на груди, во лбу – будто звезда, сошедшая с неба, и оттого льётся в глаза, в рассудок мертвящий лёд.

– Его жизнь соединит нас и оживит клятву. Бей!

Нумайр, оставшийся за порогом, глядел, оцепенев, как Нумайр новый, льдисто-белый, нечеловечески спокойный, медленно вонзает нож в тощее, обожжённое тело бывшего своего слуги. Как тот тоненько вскрикивает, изгибаясь, выкашливает вязкую алую струйку. Как огромный дикарь, сверкнув золотом, вдруг встаёт за спиной умирающего Хайрана, и дикарский нож, войдя под лопатку, в ещё живом теле встречается с ножом нового, ледяного Нумайра.

Встретившись, сталь заскрежетала о сталь, и от дрожи этой два Нумайра вдруг слились и завопили от ужаса, трепеща, но в ужасе этом было сладострастие, постыдное, острейшее наслаждение, хлынувшее в каждый закоулок тела.– Да, да! – кричал Нумайр, и ему вторили сотни, тысячи голосов.Что было потом, Нумайр не помнил. Память упиралась в глухую стену, и сами по себе всплывали обрывки: жёлтый отблеск на лезвии, вкус крови во рту, что-то вязкое, полусырое на зубах и слитный рёв вокруг. Он что-то делал, и ему кричали, лязгали мечами о щиты, а он хохотал и смеялся вместе с ними. А как попал домой? Что со слугами?

Лежит, одетый в чистую шёлковую рубаху. Волосы и руки чисты. Только во рту кислый, муторный привкус. И голова. Как болит голова! Когда проснулся, почувствовалось не сразу. Накатило волной, накрыло, захлестнуло. Нумайр застонал. Позвал слабо:

– Дурри, Дурри мой, ты где?

– Я здесь, господин! – Старый евнух подобрался неслышно, по-кошачьи.

– Я здоров? Скажи мне, я здоров?

– Вы здоровы, господин, – ответил евнух осторожно.

– А слуги? С ними всё в порядке?

– В порядке, хвала Всевышнему! Хотите, я позову их?

– Нет, не стоит. Хотя… Ведь уже за полдень, ты, старая колода! Уже ж солнце к горе подползло!

– Мы крепко спали, господин, – сообщил евнух, потупившись.

– А Джаухар-то мой где? Я ж наказывал ему вчера до полудня отчёт принести! Эй, ты, вол заморённый, что стряслось! А ну, говори, а не то я твою порожнюю мошну как тряхну!

Нумайр вскочил – но тут же со стоном свалился на кровать. В голове будто разорвалась жаровня, рассыпала угли под виски.

– Господин, господин, – заметался евнух, – да у меня ж тут вода со льдом, давайте!

– Иди к шайтану! Зови Джаухара!

– Но, господин, его с утра не было.

– Как не было? А Йакут где?

– Он тоже…

– Как «тоже»? Где мои слуги? Эй! Э-э-эй!!

Евнух присел, прикрыв ушки руками. В глубине дома что-то грохнуло, покатилось, зазвенев, и в комнату ввалились два здоровенных мужлана в кольчугах. Глянув на лицо хозяина, рухнули на колени.

– Что делается в этом доме? – спросил Нумайр, стараясь отдышаться. – Где мои слуги? Где Джаухар с Йакутом? Где Муса?

– Господин, – промычал мужлан поменьше, – так нету их. Как ночью вас принесли, так и не было их.

– Кто меня принёс? Они?

– Они, ну… только с ними ещё были эти, ну, от варвара того большого. Беловолосые. А потом, чуть вас притащили, они и разбежались. Мы их и не видели.

– И Муса?

– Ну, и Муса.

– Не ври, чего не видел, – пробурчал больший мужлан, отзывавшийся на дурацкое девичье имя Йазант и способный в один присест сожрать барана. – Утром Муса был. А потом к нему приятель пришёл, да вдвоём и ушли.

– Вот что, – выговорил Нумайр. – Сейчас. Вы. Пойдёте. К приятелю. Мусы. Возьмёте Мусу. За задницу. И…

Но тут послышался знакомый голос, и сын сапожника Нумайр так и не договорил, что мужланам следует сделать с вольноотпущенником Мусой.

– Господин!! – завопил Муса, вбегая, – и осёкся, увидев собравшихся в спальне.

– Тебя никто не учил тому, как входить в спальню хозяина? – спросил Нумайр, багровея.

– Господин, ал-Узри убили! Совсем убили! А старый Зийад сам умер. Только в носилки сел и умер!

– К-как убили?

– Ножом за ухо, как свинью. Прямо в постели! Крови было… а старый Зийад как узнал про то, так приехал. А уезжать собрался, сел только – смотрят, а у него слюни изо рта и глаза белые.

– Господин, выпейте водички со льдом, прошу, господин, – залепетал перепуганный евнух.

– Да, – прохрипел Нумайр и одним глотком опорожнил чашку.

Приказал: «Ещё!» – и вылил поданное себе на темя.

– Ф-фу… прям отлегло. Зийада джинны, говоришь, забрали. Туда и дорожка. Старый бабник. Теперь снова поспать можно – уже спокойно.

– Подождите, господин. Тут ещё…

– Что, ещё кто-то помер?

– Нет. Хуже. Тут… к вам варвар тот пришёл. Он ждёт внизу. Я велел ему шербету подать, а слуг его – накормить.

– Господин!! – взвыл евнух.

– Ничего, Дурри, ничего, не цепляйся за меня, – прошептал Нумайр. – Неси джуббу мою, ту, зелёную. Неси.

Муса, посмотрев дико на мужланов, по-прежнему стоящих на коленях, сам бухнулся на пол.