Люди, звери и зоологи (Записки на полях дневника)

Если читатель не в курсе или просто забыл, но раньше хорошо знал, дадим небольшую информацию. Красный волк действительно указывается в списках млекопитающих СССР. Это правда. И даже встречается в особо огороженных клетках некоторых наших зоопарков, куда его привозят из Китая. А вот в природе последних красных волков в Приморье встречал путешественник и ученый Арсеньев еще при царизме. Эти три или четыре красных волка умчались от него в сторону китайской границы, да так с тех нор и не вернулись. А еще одного такого волка привез из Киргизии ученый-зоолог Евгений Павлович Спангенберг в виде шкурки без черепа в Московский зоологический музей. И он, Евгений Павлович, видел живого охотника в горах Памира, который сам видел живого красного волка. После чего последний умер. И этот самый красный волк стоит в витринах Зоомузея, что на улице Герцена, дом 6, уже много лет.

Вот, собственно, и все. Это, конечно, не мешает обитанию зверя на страницах определителей. Даже в «Красной книге» он встречается, куда занесен как подлежащий строгой охране. Там, в «Красной книге», обитает довольно много животных и растет изрядное количество растений подлежащих строгой охране.

Продолжим рассказ о битве интеллектов. Тут нашла коса на камень. Не мытьем, так катаньем. Павел Михайлович не склонен к формальным решениям. Ах, красный волк! Хорошо. И отыскал где-то среди своих документов-нормативов книжку — инструкцию о начислении и размерах штрафов за незаконный отстрел (добычу) лицензионных, редких и охраняемых видов животных. Там, в этой чудесной книжульке, нашелся такой славный тариф: красный волк — 400 (четыреста) рублей.

Держись, алкоголик! Павел Михайлович договорился заранее со своим другом — участковым милиционером. Тот начистил форменные пуговицы, взял книжку про штрафы, протоколы и пошел к злодею, который ничего уже плохого не ожидал, праздновал победу, разгуливал по горнице веселый. Наверное, вынашивал планы очередного покушения на деревенских собак.

— Здравствуй, хозяин. Как сам-то?

— Спасибо, вашими молитвами.

— Вот, Михалыч говорит, ты красного волка стрелил?

— Точно, страшенный хищник.

— Большой был кобель, не кидался на тебя?

— Здоровенный, как боров. Ничего, я его смело стрелил, не гавкнул.

— Ну и хорошо. Значит, штраф пойдешь платить за убиение особо охраняемого позвоночного животного семейства псовых, отряда хищных, класса млекопитающих фауны СССР, то есть четыреста рубликов в сберкассу?

На следующий день утречком вернул-таки наш зверобой сто рублей.

Павел Михайлович часто устраивал облавные охоты. Для отоваривания лицензий на лосей, для отстрела волков и бродячих собак. На одной из волчьих охот они вдвоем с егерем шли по следам подранка. Зверь был задет крепко и скоро стал забиваться в чащу. На небольшом прогале посередине громоздился завал, весь в снегу. Прямо на него уходил след.

Преследователи решили, что подранок забился под стволы. Михалыч встал шагах в десяти от кучи с карабином, а егерь обошел с той стороны — пугануть, пошуровать. Так сделали еще потому, что у егеря дробовик с картечью. Если бы волка «вытаптывал» Михалыч, то было бы неловко стрелять, все же рядом. А когда Михалыч стоит на изготовку, то ладно. Во-первых, карабин, а во-вторых, стрелок дай бог всякому.

Начал было егерь суховершинником в куче шуровать, да как сиганет. Ружье, лыжи, только что не валенки, так на куче и оставил. Вмиг оказался за спиной у Павла Михайловича.

— Паша, там медведь, в дыре-то. А волчий-то след верхом прошел.

— Что ружье-то бросил?

— Паша, ты карабин мне дай, я тебе поштрафую, достань мне лыжи и ружье, а?

Поштрафую — так действительно говорят, то есть подстрахую. На Вологодчине многие слова чудно произносятся. Когда быстрая речь или разговаривают старые люди, поначалу не очень-то понимаешь. Все дак-дак, дак-то...

— Нет, милок, тут как на фронте. Бросил боевое оружие, так сам и лезь. А уж я тебя отсюда поштрафую как надо.

Пока препирались, хозяйка вымахнула из берлоги да пошла на Михалыча. Хорошо, что снег глубокий — не ходко поспевает, чисто плывет. Вот оскаленная морда прямо около лыж, глаза маленькие, злые, и все ревет.

Сухо стукнул карабин. Егерь пошел за лыжами. Эх, лохматая... Из берлоги выскочили два медвежонка этого года прибылые, десятимесячные, да в лес. Потом их следы несколько раз встречались. Пропали звери, конечно. А волк так и ушел.

Темнело уже, да и снег начинался...

Бобры

Все знают, что бобры хорошие строители: строят они плотины и хатки, в которых живут. Но мало кто знает, что такая созидательная деятельность совсем не обязательный атрибут бобриной жизни. Если берега водоема крутые, зверь спокойно роет норы. Плотина появляется только в том случае, когда не хватает воды, то есть на мелких ручьях и речушках, в ирригационных канавах, в болотистых лощинах. Тогда бобры действительно из кольев, веток и грязи делают плотины, устраивают запруды. Вода служит укрытием: выход из норы, или из хатки, открывается под воду. По воде легче транспортировать срезанные сучья, которые служат строительным материалом и кормом.