Людям нравится мечтать (СИ)

Когда Ларри сменил его, а стрелки наручных часов напомнили о том, что через сорок минут его уже будет ждать доктор Флетчер, Кевин вновь заметил эту молодую женщину, что по-прежнему была весела, и активно жестикулируя, что-то рассказывала своей дочери. Наверное, доктор Флетчер права и иметь семью действительно хорошо.

Настоящую семью.

Осязаемую и смеющуюся. А не тех, кого он привык считать частью себя и семьей, сидящих на стульях в его голове.

Автобус задерживался, и Кевин занервничал, спустя годы он вновь испытывал тот невроз от мысли, что сейчас он опоздает и будет очень не пунктуальным клиентом, а это скажется на его репутации прилежного человека.

Он крепко зажмурился, словно пытался прогнать эти мысли, вне всякого сомнения, навязанные Деннисом, и взять себя в руки. Всего лишь автобус, который если и опаздывает на две минуты, ничего катастрофичного не сделает. Подумаешь, пять минут опоздания. Он платит за эти приемы деньги и сам решает, когда нужно приходить. А это невежливо опаздывать.

«Если что, — проговаривал про себя Кевин, — Я скажу, что задержался на работе и Ларри опоздал и долго искал свою рацию или форму»

А врать нехорошо. Плохо врать, Кевин Вэнделл Крамб. Твой отец тоже был отменным лжецом.

И Кевин снова увидел ее. Будто бы эта молодая женщина с ребенком тенью преследовала его. Они стояли неподалеку от остановки, и женщина выглядела чуть обеспокоено, словно разделяла переживания Кевина насчет автобуса. В ее руке уже появилась пачка сигарет, пока девочка рядом продолжала что-то твердить своей матери, потерявшей за какие-то минуты весь азарт.

Он только сейчас заметил эти багряные тени под ее глазами, которые раньше почему-то так ярко не бросались в глаза, как и эти синие вены на руках, и следы от иглы на них. Почувствовав чужой взгляд, женщина посмотрела на него, а после, приоткрыв рот от удивления или напротив сдерживая крик, попятилась назад, обронив свою зеленую зажигалку.

— Нет, Джим! — она закричала пронзительно и, выпустив пачку сигарет, схватила ребенка на руки. При своей худощавой комплекции она сделала это на удивление быстро.— Нет!

Никого не заинтересовала эта драма, а Кевин слишком медленно воспринимал получаемую информацию, чувствуя, что это все не с ним и не касается его, а еще ему надо не вмешиваться, чтобы здесь не происходило.

Этот Джим слишком быстро оказался к нему спиной, размахивая руками, набрасываясь с криками.

— Она и моя дочь тоже! Нет!

— Джессика, ты, блядь, кто такая? Что ты о себе возомнила? — он сыпал на нее ругательствами, повышая голос с каждым словом, указывая на недостойность той ходить по этой земле и вообще хоть пальцем трогать ребенка. — Чертова наркоша! В своем мирке хоть с животными сношайся, а ее ты больше не увидишь.

Кевин чувствовал, как от происходящего шла кругом голова, словно он раскручивался на какой-то карусели, и рвота подступала к горлу. А он даже не знает ее! Господи, он понятия не имеет кто это такая!

Кто эти люди вообще?!

Кто он им? Да, никто. Смотритель в зоопарке и вообще он ждал свой автобус!

Хотелось закрыть уши руками и куда-то сбежать, слишком это напоминало его собственную жизнь, словно провинился он, а не неизвестная женщина перед кем-то по имени Джим.

— Я не наркоманка! — пропищала женщина, закрывая лицо в рыданиях после полученной пощечины. Девочка была передана кому-то в руки как вещь. — Перестань! Помогите!

Кевин помнил, как в этот момент уже подъехал его автобус и как он почти приложил свою проездную карту, но почему-то решил проявить героя, сделав шаг назад и окликнув этого Джима. Тот обернулся нехотя и успел даже крикнуть Кевину в лицо что-то в духе: «Тебя еще сюда не звали, гандон», а после оттолкнуть на землю.

Это была одна из вспышек боли из прошлого.

Не столько из-за физического ущерба, ободранных локтей как в детстве или потока оскорблений. Кевин вспомнил своего отца, грубость и ложь, что всегда были основными составляющими его личности. Он, кажется, тоже носил усы как этот Джим и поднимал руку на мать.

Кевин снова почувствовал эту слабость перед старшим. Ничтожную слабость перед внешними обстоятельствами, которые давили на него сильнее любого пресса.

На удивление он успел на этот автобус и почти не опаздывал к доктору Флетчер, если верить наручным часам и все прежние опасения показались детскими и незначительными по сравнению с этим инцидентом.

Может ли так быть, что Кевин не сможет дать отпор любому, кто посмеет оскорбить его и свалиться с первого же удара? Может семья была права, и он слаб? Так ничтожно слаб, что упал с одного удара, который нельзя и ударом-то назвать?

Он посмотрел на часы, отмечая, что есть целых двадцать пять минут до начала сеанса, на котором нужно, наверное, обговорить случившееся. Возможно, это паническая атака?

И все.

Следующим, что Кевин помнил — трясущиеся и перепачканные в пыли ладони и перепуганное лицо девушки, которая не походила ни на кого из ранее виденных, а уж тем более на ту незнакомку, чей лик был рябью в потоке воспоминаний.

***