Людоед, который объелся (сборник)

В понедельник он ушел из управления раньше, чем имел на это право, и в ту же ночь Карелла встретил смерть! И теперь Клинга съедало новое горе и чувство беспомощности, к которому примешивалось и даже начинало преобладать надо всем огромное желание все исправить. Для Кареллы, для Клэри... Он даже сам не понимал, почему. Клинг отдавал себе отчет в том, что ему, в сущности, не в чем себя винить. И все же он не переставал это делать.

Нужно было еще раз переговорить с Циклопом. Может быть, старик сообщит ему что-нибудь важное? Может быть, Карелла виделся с ним в тот злосчастный вечер? Получил какую-то новую информацию, которая и заставила его броситься на розыски в одиночку?

Дверь лифта отворилась. Циклопа там не было.

— Я ищу мистера Месснера,— сказал Клинг.— Я из полиции.

— Его нет,— ответил незнакомый лифтер.

— Он говорил, что обычно работает в ночную смену.

—- Да, это верно. Но сейчас его нет.

— Но ведь сейчас только полвосьмого?

— Мне отлично известно, который теперь час...

— Ну хорошо! Может быть, вы мне скажете, где он сейчас находится?

— Он живет где-то в городе,— пожал плечами лифтер.— Я не знаю, где именно.

— Спасибо,— сказал Клинг и вышел из подъезда.

Было еще очень рано, поэтому в автобусах и метро не было обычной толпы служащих. Только заводские рабочие спешили на работу к восьми, катили по делам фургоны с товарами да редкие автомобили.

Клинг шел быстро, по пути разыскивая телефонную будку. День обещал быть хорошим. Уже целую неделю в городе стояла чудесная погода. На ближайшем углу он увидел открытую аптеку, табличка у дверей указывала, что здесь есть телефон. Он вошел и схватил телефонную книгу.

Циклоп, то есть Эрнест Месснер, жил в доме номер 1117 по Гейнсборо-авеню в Риверхеде, недалеко от Кантри-Билдинг. Тень железнодорожного моста нависла пял, домом, а тишина улицы то и дело нарушалась грохотом поездов. Но в остальном это был вполне приличный район; жили в нем люди среднего и небольшого достатка. Дом, в котором жил Месснер, был самым новым в квартале.

Клинг поднялся по ступеням, вошел в холл и нашел в списке жильцов фамилию Циклопа. Он позвонил в звонок под почтовым ящиком, но ответного зуммера не последовало. Он попробовал еще раз. Раздалось жужжание, и механизм, открывающий дверной замок, наконец сработал. Клинг толкнул входную дверь, вошел и стал подниматься на седьмой этаж.

Было начало девятого, и в доме, казалось, все еще спали. Пожалуй, он собирается нанести чересчур ранний, визит. Эта мысль заставила его замешкаться на площадке, но затем он все-таки пошел по коридору, высматривая квартиру № 71.

Подойдя к двери на другом конце площадки, он позвонил. Ответа не было. Он опять позвонил и уже собирался сделать это в третий раз, когда рядом открылась дверь и какая-то молодая особа выскочила на площадку, тревожно вглядываясь в циферблат наручных часиков, и едва не столкнулась с Клинтом.

— Ох, простите! — вскрикнула она.

— Все в порядке!

Он снова потянулся к звонку.

Девушка пронеслась мимо и стала спускаться по ступенькам, но вдруг обернулась.

— Вы ищете мистера Месснера? — спросила она.

— Да.

— Его нет.

— Откуда вы знаете?

— Да просто он обычно работает, то есть не возвращается раньше девяти,— ответила она.— Он работает по ночам.

— Он живет здесь один?

— Да. Его жена умерла несколько лет назад. Он ведь здесь очень давно — я его знаю с детства.

Она снова взглянула на часы.

— Послушайте, я опаздываю. А вы, собственно говоря, кто такой?

— Я из полиции.

— Ах вот как? — девушка улыбнулась.— Меня зовут Марджори Герман.

— Вы не знаете, Марджори, где я могу его найти?

— А вы не искали его на работе? Он работает в фешенебельном доме на...

— Знаю. Я как раз оттуда.

— И его там нет?

— Нет.

— Интересно,— сказала Марджори.— Хотя, если вспомнить, то и мы не слышали, то есть вчера вечером мы тоже не слышали, чтобы он был дома.

— Что вы имеете в виду?

— Телевизор. Стены у нас, знаете ли, очень тонкие. Так что, когда он дома и у него работает телевизор, нам все слышно.

— Но ведь по ночам он работает.

— Я имею в виду, что это бывает перед тем, как он собирается уходить на работу. Он ведь уходит туда около одиннадцати вечера. Работа у него начинается в двенадцать ночи...

— Да, я знаю.

— Ну вот, так я об этом и говорю. Послушайте, я в самом деле опаздываю! Мне надо торопиться. Если хотите поговорить со мной, вам придется меня проводить до станции метро.

— О’кей,— сказал Клинг, и они вместе стали спускаться по лестнице.

— Вы абсолютно уверены, что не слышали вчера вечером его телевизора?

— Абсолютно!

— Он всегда у него работает по вечерам?

— Постоянно! Он ведь живет один, бедненький. Надо же ему хоть как-то убивать время.

— Понятно!

— А зачем, собственно, он вам понадобился?

В ее речи слышался заметный риверхедский акцент, и это несколько портило общее приятное впечатление, которое она производила.

Марджори, высокая девушка лет девятнадцати, была одета в темно-серый костюм с белой блузкой. Каштановые волосы, зачесанные назад, открывали маленькие уши, украшенные крохотными жемчужными сережками.

— Хочу с ним кое о чем потолковать,— сказал Клинг.