Людоеды

— Всё, я пошёл, Зуб…  и ты…  поторопись!

— Да пошёл ты…

Они расстались, и как водится — друзьями.

Едва Мих направился с лопатой в обратном направлении к нему примкнули двое придурков, напрашиваясь в помощники.

— Отвалите, пока сам вам не навалял…  — стремился в свою очередь избавиться Мих от Лабуха с Молдовой.

— Да чё те — помощь не нужна? И чем мы помешаем, а? Мы тихо — и не станем далеко отходить от тебя!

Вспомнив, что они продержались в дебрях ночь напролёт, Мих решил:

— Да и хрен с вами — пошли!

Вдруг и впрямь пригодятся, а на что-то да сгодятся. Всё веселей будет, чем с Вый-Лохом. А общение с людьми, даже такими придурками как алказавры — ничем не заменишь.

— Только условие и я ставлю их — заткнулись и не звука, пока не разрешу! Угу?

— Ага…  Конечно…  Само собой разумеется…

Не покинув лагерь, Мих уже пожалел, что уступил им, да ничего не поделаешь — слово дал. Терь хрен отвертишься, а не соскочишь.

— Двинули…  и сами молча, пока я вам кое-чем и кое-куда…

— Ну да…

Проводив их взглядом, Зуб подозвал Вежновца.

— Слышь, Паштет, будь другом — сгоняй на лесосеку и верни всех в лагерь! И это — пятёрку практикантропов для своей и их охраны прихвати! Всё понял?

— Не совсем! Чё, дикари осмелели? Снова в округе появились?

— Да нет, кто-то похуже их будет…  — уяснил Зуб: бросать Михея одного будет не по-дружески, а и не по-божески. Ушёл так, словно не надеялся вернуться, а скоро — наверняка.

Заодно бросил пару ласковых слов Варвару:

— Пока нас с Михеем не будет, ты здесь за главу! И береги голову! Угу?

— Чё…

— А…  ну тя…  Одно слово — Варвар…  — отмахнулся Зуб.

Ясюлюнец также жаждал примкнуть к ним, но они не брали его в свою песочницу. Хотя и понимал: оставлять лагерь без прикрытия нельзя — весь расчёт на него и тех, кто тут остался с ним, поскольку Вежновец увёл в дебри в противоположном направлении иных практикантропов.

— Как же…  навоюешь тут, если что…  — снова занялся любимым делом Варвар, принявшись рвать из туши водного чудища плоть, вымазываясь не только по локоть, а колено в крови.

* * *

Дорога к яме с бронезавром давалась тяжело. Нет, блуждать не приходилось, по такому случаю имелись зарубки, но воспоминания о стычке с ручными тварями сидели занозой в мозгу. Мих то и дело поглядывал на зверюгу, а затем на тех, кто отвлекал его от зловещей действительности своим пофигистским настроением ко всему. Вот уж кому жизнь в этом аду, как в раю, так алкобратьям. У них одна мысль на две головы — где бы набрать дури и дойти до состояния полного одурения с отупением?

Сделали себе самокрутки из каких-то листьев не то папоротника, не то лопуха и задымили, играя в паровозик. Пускали дым.

Пых…  Пых…

— Ла-Пых…  — окликнул Молдова того, обзывая на новый лад.

— Чё-Пых? — отреагировал он в свою очередь.

— Тя штыр-Пых?

— Пых так…

— И кто я? Когда сам Пых-тачок!..

Послушать их — чокнешься. А сумели вызвать идиотскую улыбку глупой направленности на устах практикантропа с серьёзным лицом. Настороженность прошла, а и от убитой им твари не осталось следа — она исчезла безвозвратно. Знать тот, кому принадлежала, прибрал её к рукам или лапам — подался восвояси.

— Хорошо бы…  — прорезался голос у Михея, озвучивая свои мысли со страхами вслух.

— Не…  — не согласились алкобратья. — Лучше, когда лучше!

Хорошо — это не для них.

— Пришли…  — заявил им Мих.

Те уставились на него, когда он сунул им лопату и приказал копать землю поде ямы, сменяя один другого на ответственном посту. Работать им было в лом, а всегда. И первым, что делать — сообразил Лабух.

— Я это…  до ветра — отолью!

— Ну-ну, попробуй рискнуть…  здоровьем! — напомнил Мих: там может прятаться хищник.

Но, видя, как смалит «самокруткой» сокурсник, уяснил: давно распугали дымом всю хищную и не только живность в округе. И толком не зная причину возникновения задымления на местности, со стороны можно решить: лес горит. А огня боялись все без исключения порождения этого дикого края.

Тоже своего рода защита. На будущее урок, а заметка в виде соответствующей пометки.

Пыхтя и не только «цигаркой», а и от работы при откапывании бронезавра, Молдова обратился к Лабуху.

— Э, мля, я чё тут один пахать нанимался!? Пора уже менять меня! Смена караула! Караул…  — закричал он, но не Лабух. — Я гляну, чё с ним — где этот засранец запропастился?

Мих не уступил Молдове, наказав и дальше рыть землю лопатой, не то придётся руками.

— Ща, только перекурю…  — намекнул Молдова на перекур, притом, что не расставался с «пыхтелкой» ни на мгновение. А давно не курил настоящих сигарет. Но и эта самокрутка была признана им не самым худшим вариантом в качестве замены табака.

Бронезавру в яме не нравился запах дыма, поэтому он злобно рычал или даже скорее нервно мычал.

— А тя, животное, никто не спрашивал! Вот доберусь я до тебя, тогда и разбирайся с тем, кто достанет тебя, а нас — уже и давно!

За кустами Лабуха не оказалось, как и его следов, кои он обещал оставить там. А сам явился без приглашения к Молдове. И когда Мих примкнул к ним, реагируя на рык ручной зверюги, обнаружил за перекусом, а точнее попойкой.