Людовик XIV

Поскольку война в это время является главным делом, Людовик, по-прежнему одержимый жаждой славы и военных деяний, с головой погружается в руководство оными. Его генералы, удивленные и очарованные, — так как его обращение, неизменно учтивое и приветливое, является разительным контрастом надменности Лувуа, — получают одну за другой двадцатистраничные депеши.

1692 год — это год Стенкерка и Ла Хог. При Стенкерке герцог Люксембургский отражает внезапную атаку Вильгельма и наносит ему серьезный урон. В Ла Хог Турвиль теряет 12 кораблей, приведенных по приказу маршала де Бельфона в бухту Сен-Вааст; они были сожжены вражескими канонерскими лодками. По личному приказу короля, который не хотел ждать прибытия тулонской эскадры, он, имея вдвое меньше кораблей (44 против 89), вступил в бой с англо-голландским флотом, чтобы позволить осуществить новый десант на британские острова. Катастрофа в Ла Хог, последствия которой вполне можно было исправить (что и будет сделано в следующем году), тем не менее имела следствием надолго воцарившееся пессимистическое отношение к флоту и прискорбное падение интереса к морским делам. Но Людовика это не смущает.

Полтора месяца спустя, 16 июля, принимая Турвиля, король, к всеобщему удивлению, обращается к нему со словами: «Я очень доволен вами и вашим флотом; нас разбили, но вы покрыли славой и себя, и нацию; нам это стоило нескольких кораблей, но мы всё восстановим в этом году, и мы наверняка разобьем противника».

В следующем году Турвиль одерживает победу у Лагуша. Но поскольку война эскадр обходится достаточно дорого, против вражеского торгового флота начинается каперская [128]война. Однако несомненных успехов французских корсаров всё же недостаточно, чтобы нанести желаемый урон.

1693 год во Фландрии — это год Неервиндена, самого кровавого сражения этого века, унесшего 29 июля 30 тысяч жизней. Герцог Люксембургский вновь наголову разбивает Вильгельма и отправляет в Париж богатый урожай знамен и штандартов. В Пьемонте Катина одерживает победу над герцогом Савойским близ Марсальи. А на море у португальского порта Лагуш Турвиль, имея в своем распоряжении 71 корабль, захватывает огромный конвой из 144 парусных судов, направляющихся в Смирну (Измир) в сопровождении двух эскадр, английской и голландской, которые он обращает в бегство.

Увлечение мистицизмом и подрывной дух

Следующий, 1694 год был наихудшим в этом царствовании, даже хуже, чем 1709-й, известный своей Великой зимой [129].

Война продолжалась, но таким тяжелым сделали этот год два совершенно не сравнимых по значимости события внутри страны. Первое, громадное — голод, какого никогда не бывало ранее; второе, на первый взгляд совершенно ничтожное — письмо, присланное королю епископом Фенелоном, воспитателем внука короля, герцога Бургундского, и любимцем партии святош. Но первое имело узко локализованный характер, а второе своей проповедью совершенной добродетели предвещало новый подъем оппозиции абсолютной монархии.

Мы уже убедились в том, что вопросы религии имели огромное значение в ту эпоху, когда правитель являлся монархом милостью Божьей и именовался Христианнейшим королем. Католическая религия являлась становым хребтом королевства, поскольку монархия освещалась миропомазанием на царствование. А потому любой вопрос, касающийся религии, становился государственным делом. Если оставить в стороне такое важное событие, как отмена Нантского эдикта, то проблема янсенизма приобрела тогда немыслимое в наши дни значение; а что касается спора о квиетизме [130], то Вольтер имел основания написать в своем «Веке Людовика XIV»: «Спор о квиетизме есть одно из проявлений чрезмерной изощренности ума и увлечения теологическими тонкостями, которые не оставили бы ни малейшего следа в памяти людей, если бы не имена двух соперников, принимавших в оном участие».

Согласно словарю Литтре, квиетизм есть «доктрина нескольких мистических теологов, согласно которой следует уничтожить себя самого, дабы соединиться с Богом, пребывать в состоянии пассивного созерцания и оставаться равнодушным к тому, что может происходить с нами в этом состоянии». Такое умерщвление души позволяет ей избежать греха.

Принцесса Пфальцская более прямолинейна, чем словарь, и более иронична: «Квиетизм — очень удобная религия, ибо полагает молитву и все внешние религиозные ритуалы излишними, нужными лишь невеждам; тогда как ее приверженцы, однажды посвятив свою жизнь Богу, не могут быть прокляты; им остается лишь раз в день говорить: «Бог существует», — а потом на протяжении всего дня они могут удовлетворять любые желания своего тела, просто считая их животными».

Эти принципы растворения в Боге, которые мадам Гийон именовала Чистой Любовью, были сформулированы испанским теологом Молиносом в его «Духовном путеводителе», осужденном Иннокентием XI в 1687 году, когда во Франции его идеи находили всё больше приверженцев.