Людская предательница (СИ)

      — Мне больно… — стонала новоиспечённая мать, с мольбой смотря на эльфиек. — Сделайте что-нибудь, умоляю!

      Наверное, она просила женщин об их золотом сиянии, так как медсестра заметила, с какой мольбой мать смотрит на руки красавиц. И они немедленно торопились исполнить желание страдающей… Нет, не магией. Пошли за бутылями с холодной водой. Какое счастье, что нашлось применение использованным бутылкам из-под изотонического раствора или глюкозы. В них наливалась холодная вода, потом их убирали в тёмное и прохладное место. Не лёд, конечно, но тоже неплохо. Вернувшись с одной такой бутылкой, её положили матери на низ живота, что-то сказали грубым голосом и вернулись к изучению действий человечки.

      Когда же всё закончилось, Амайра с гордостью в глазах лицезрела своего первого младенца, которого приняла не по эльфийским правилам, и будто светилась от счастья. Она смогла! Сама! Приняла роды! С какой благодарностью она сейчас смотрела на Джасти; было видно, что не находилось слов, чтобы в полной мере выказать свою признательность за оказанное доверие. Но человечка лишь улыбнулась и махнула рукой, мол, всё хорошо, ты молодец.

      — Ступай домой, — сказала Джасти. — Уверена, тебе есть перед кем похвастаться этой победой, — улыбка Амайры сошла на нет, и бедная женщина посмотрела в сторону комнаты, где покоился Йорвет. Кажется, она думала, стоило ли его оставлять ради такой мелочи, как хвастовство. — Я с ним побуду, не переживай. После такого тебе нужен отдых, а то больше к беременным не допущу.

      И хоть девушка шутила, старшая эльфийка согласилась с её словами. Этим вечером занятий не было — красавицы со спокойными сердцами ушли по домам, осталась только Мариэль, которая ждала Зевинаса. Дни напролёт он пропадал в доме двух девушек, но не затем, чтобы просиживать штаны. Ежедневно эльф уходил на охоту, готовил Мариэль ужин, шёл в лазарет, провожал её домой, а утром — обратно. Если у него было свободное время, он ходил по лавкам, собирал разные травы в лесу для целителей. В общем, заменил Йорвета во всём. Но это был не Йорвет.

      Сам же Лис лежал в кровати, будто вообще за весь день не двигался. Джасти подошла к нему ближе и потрогала лоб. Горячий, но ровно такой, каким должен быть. Приподняв одеяло, сестра осмотрела повязки, которые Амайра успела сменить утром. Присев на кровать, девушка взяла эльфа за руку и нежно стала поглаживать её, не отрываясь, смотрела на это безмятежное лицо. Такой красивый, даже со шрамом. Каждый раз, оставаясь с ним наедине, Джасти вспоминала те слова, которые он говорил, рассчитывая, что они станут последними. Можно ли было это принимать за признание в любви? Да, конечно можно! Иначе что это было? «Я хочу быть твоим единственным и вечным телохранителем»? Нет, вряд ли.

      А что Джасти? Ничего. Она и мечтать не смела, что её полюбит какой-нибудь эльф. Да ещё и сам Лис! Но в тот момент он сказал ей такие слова, о которых она никогда не задумывалась в этом мире: «Не хочу пережить тебя». Ведь точно… Они здесь живут очень много. Йорвет останется неизменным, а Джасти успеет состариться и умереть. Но… вдруг повезёт? В смысле, эльфы на Земле стали быстро стареть. Значит ли это, что люди в Лихолесье, наоборот, замедлят ход своей жизни? Или для этого нужно обязательно быть эльфом?

      — Джасти, — вывел девушку из мыслей голос Мариэль. Человечка обернулась и увидела слегка улыбающуюся красавицу в дверном проёме. — Я ушла.

      — Да, хорошо. Спокойной ночи, — но не успела красавица закрыть дверь, как Джасти её окликнула, вспомнив об одной мелочи: — Я извиниться хотела.

      — Извиниться? За что?

      Та пожала плечами, хотя прекрасно знала ответ, но слова никак не выстраивались в правильное и понятное предложение. Мариэль нахмурилась и, войдя в комнату, положила свои ладони подруге на плечи, беззвучно спрашивая о случившемся.

      — Мне всегда казалось, что ты будешь первой эльфийкой, которая примет роды по нашим правилам, — и всё равно предложение получилось странным. Джасти даже грустно усмехнулась от этого, а красавица только беззлобно посмеялась.

      — Что ты! Не важно, кто помог ребёнку появиться на свет. Главное — он жив и здоров, разве нет? — ах да, это же Мариэль — самая святая из всех святых. Да чтобы она завидовала или ревновала? Да никогда! — Тебя гложет только это?

      — Не знаю. Мне бы было это важно, — честно ответила девушка.

      — Моя очередь ещё придёт, я знаю. Ты всё правильно сделала — Амайре это важнее. Её гордость и честолюбие были сильно задеты с твоим появлением. Она должна вновь почувствовать свою надобность и полезность нашему обществу.

      — Спасибо, — прошептала человечка, кладя ладонь на руку Мариэль, — что так считаешь.

      — Долго не засиживайся, — ласково прошептала красавица. — Тебе нужно отдохнуть. Я постараюсь завтра прийти пораньше.

      Джасти кивнула, и малышка скрылась за дверью. Вот и осталась одна, не считая спящего эльфа и пятнадцать женщин с семью эльфятами. Кстати… четырех завтра можно отправить домой.