Людвиг Четырнадцатый и Тутта Карлссон

– Я всех своих братьев и сестёр просто не могу сосчитать, – ответила малышка. – А меня зовут Тутта Карлссон.

На время в канаве стало тихо. Оба думали про себя одно и то же: кто это передо мной?

Людвиг Четырнадцатый решил спросить первым:

– Ты, что ли, птица, да?

Тутта кивнула.

– Но ты же сама только что сказала, что не очень умеешь летать?

Тутта опять кивнула.

– Ты живёшь в лесу?

Тутта покачала головой: нет.

– Значит, у людей?

Тутта кивнула.

– А как называется цвет твоего меха?

– У меня нет меха, у меня пух, и он пока жёлтого цвета, – ответила Тутта Карлссон.

Людвиг Четырнадцатый опять почесал у себя за ухом.

– Жёлтая птица, которая не очень умеет летать и живёт у человека… – подумал он вслух. – Значит, это…

И Людвиг Четырнадцатый от удивления даже икнул.

– Ты, что ли, курица? – осторожно спросил он.

Тутта Карлссон не сразу ответила.

– Ты не слышала, что я тебя спрашивал? – настойчиво повторил он.

– Нет… то есть слышала, – пропищала Тутта. – Но я не курица. А вот кто такой ты? Ты живёшь здесь, в лесу? Совсем рядом?

Людвиг Четырнадцатый кивнул.

– Ты ручной?

Людвиг отрицательно покачал головой.

– А какого цвета у тебя перья?

– У меня нет перьев, у меня мех, и он рыжий, – ответил Людвиг Четырнадцатый.

– У тебя большой хвост?

– Думаю, так можно сказать, – кивнул Людвиг.

– Ура, я же правильно угадала! – воскликнула Тутта Карлссон и подошла поближе. – Ты заяц!

– А я говорю, не угадала, – сказал Людвиг Четырнадцатый.

Тутта Карлссон испуганно замерла.

«Дикий зверь с рыжим мехом и большим хвостом. Если это не заяц, то, значит…»

Она смотрела на него с ужасом.

– Но ты ведь не тот самый хитрый лис? – пролепетала она.

Людвиг Четырнадцатый на время задумался, потом сказал:

– Нет.

Тутта Карлссон с облегчением вздохнула.

– Какое счастье, – просияла она. – А я-то уже думала, что встретила самого страшного зверя.

Людвиг Четырнадцатый усмехнулся про себя, в темноте это не было видно. Знала бы Тутта Карлссон, кто он на самом деле!

Тут в животе у него заурчало, голод напомнил о себе. Ещё бы, столько за день пришлось пережить.

– Я очень проголодался, – пожаловался он. – За целый день ни крошки во рту не было.

– Ах ты, бедный Людвиг Четырнадцатый, – посочувствовала Тутта Карлссон. – Какую еду ты больше всего любишь?

– Я сейчас готов съесть всё, – отвечал Людвиг. – Ты разве не слышишь, как громко урчит у меня в животе?

– Знаешь, что я хочу тебе предложить? – сказала Тутта Карлссон. – Пойдём ко мне. Ты по дороге будешь меня охранять, а то вдруг заявится лиса. У нас во дворе всегда найдётся сколько угодно еды.

– А мне разве можно? – засомневался Людвиг Четырнадцатый.

– Почему нет? Это совсем не опасно, – заверила Тутта Карлссон. – Перейдём овсяное поле, потом мимо клубничных грядок – и мы дома. Ты ведь сам уже побывал там прежде, чем очутился здесь.

Тут Людвиг Четырнадцатый вспомнил, что с ним было перед тем, как он попал в эту канаву, и ему опять стало страшно.

– Нет, – сказал он решительно, – второй раз я туда не пойду. – Лучше останусь голодным.

– Глупый, – засмеялась Тутта Карлссон, – люди совсем не опасны. Может, ты боишься собак? Но ведь наш Максимилиан добрый.

– Я не боюсь ни людей, ни собак, – ответил Людвиг Четырнадцатый. – Мне страшно́ только привидение, которое стоит там, на клубничном поле. Ты, что ли, не видела это чудище, которое там торчит, руки растопырило вот так, да ещё скрипит? А какое у него лицо… мне даже вспоминать страшно.

Тутта Карлссон засмеялась так, что даже пёрышки на ней затрепыхались.

– Нечего веселиться, – рассердился Людвиг Четырнадцатый. – Если бы я не убежал и не спрятался тут, в канаве, это привидение погналось бы за мной, чтобы меня съесть. Можешь не сомневаться.

– Пошли туда вместе, – сказала Тутта Карлссон и захлопала крылышками. – Обещаю тебе, что привидение тебя не съест.

– Ты что, с ним знакома? – Людвиг от удивления даже разинул рот.

Тутта Карлссон ничего не ответила, только запрыгала впереди Людвига через овсяное поле, и скоро они оказались на огороде возле клубничных грядок.

– Стой, – зашептал Людвиг Четырнадцатый. – Вот же оно, привидение. Ты, что ли, его не видишь? Я больше не сделаю ни шагу.

– Трусишка, – так же шёпотом ответила Тутта. – Иди за мной и не бойся. Ты мне казался таким смелым!

После этих слов Людвигу уже не пристало трусить. Он последовал за Туттой Карлссон, хотя после каждого шага сердце у него колотилось всё сильней.

Они оказались прямо перед фигурой с раскинутыми в стороны руками.

– Вот это, что ли, твоё страшное привидение? – спросила Тутта Карлссон. – Посмотри, оно ведь даже шевельнуться не может.

– Если это не привидение, значит, это человек, – предположил Людвиг Четырнадцатый. – Видишь, у него даже одежда и шляпа на голове.

Тутта захихикала.

– Неужели все звери в лесу такие же глупые, как ты? – сказала она. – Это не привидение и не человек.

Людвиг уже сам почувствовал, что он допустил оплошность. Ему стало стыдно.

– Кто же это тогда? – спросил он.

– ЭТО ПУГАЛО!

Тутта начала смеяться опять и уже не могла остановиться.