Люгер

С самого начала отметил две видеокамеры, и теперь, как писали в газетах, «работал на них». И злость просыпалась. Какого хрена им нужно? Кто послал? Конечно, не все равно, но раз не озвучил сразу – «с тобой сам Тот-то» говорить хочет, значит, на то были свои резоны, выяснить которые без физического воздействия вряд ли получится. Ехать же с ними куда-то? Я разве на дурака или унылого лоха похож?

– Че-е? Че-е ты сказал?! – не понял тот.

И манера говорить у типа самая отвратительная, эдакая мелкогопническая блатота в натуре. Чисто «сидел не пересидел», обычно у таких в загашнике восемь ходок по пятнадцать суток, ну и побеги бывали, особенно в сельской местности, когда их всем скопом в сортир выводили. Зеленый прокурор, и здравствуй, волюшка. Укралнадебоширилвтюрьму. Типичный бакланский не только хэштег, но и смысл жизни.

– Вы дырявые совсем попутали? Ты в шары, петушара, долбишься, не видишь, что со своим порванным очком за стол человека уселся? – по-доброму улыбнулся я.

Тот смотрел на мое внешне благодушное лицо, слушал спокойные слова, смысл которых до него плохо доходил. Ведь произнося подобное, я должен минимум брызгать слюной, орать: «Ну-ка, урки, ша, по нарам». Когнитивный диссонанс, короче, у «братушки». Ситуация, выходящая за рамки шаблонной, обычно приводила быков к включению режима «заезженной пластинки».

Я же решил накалять ситуацию до предела. Так, чтобы берега начал путать. А потом… Да, потом – как кривая вывезет. Главное, что ехать с ними не хотелось от слова «совсем». А трое, если выбросить из уравнения оружие, со мной справиться смогли бы без проблем. Я не Жан-Клод Ван Дамм. Тем более что парни накачанные, знакомые с железом, уши у всех поломанные, костяшки набитые. И то, что мозгами обиженные, так тут это не минус, а скорее плюс.

– Че-е?! Не, че ты сказал, а? – не обманул моих ожиданий тот.

Че да че… хрен через плечо! Вот че!

– У тебя совсем со слухом плохо? Я тебе сказал, что здесь место занято, что с пидарами мне за одним столом сидеть западло. Повторить еще раз? Или же возьмешь своих подружек и вы свалите?

На мелкого пехотинца смотреть было страшно, столько пантомим промелькнуло на его роже, каждая из которых лично для меня ничего хорошего не несла. И вот наконец-то он начал действовать, а я думал, придется еще масла в огонь плеснуть.

Ну давай же, не тормози!

Тот не обманул моих ожиданий.

Вскочил с каким-то диким матерным полуревом, пытаясь выхватить из-под ремня пистолет. Про убийство он вряд ли думал, а вот напугать охреневшего меня, видимо, собирался, хотя из «ТТ» пальнуть в таком состоянии, что высморкаться. Как назло, оружие зацепилось, а я ждал, размышляя о том, что еще чуть-чуть, и этот придурок сам себя застрелит.

Краем глаза держал в поле зрения двойку. Те обеспокоенно посматривали в нашу сторону, но пока не дернулись, вероятно, был у них какой-нибудь план наподобие: «А если лошара быковать начнет? Волыну в рожу суй, сразу в штаны накидает, и давай, Вася, на выход». Хозяин бара тоже смотрел в нашу сторону, но опять же лениво-уныло. Вот тебе и почитание закона в Остроге.

Наверное, секунды три придурок потратил, чтобы выхватить пистолет.

А дальше все понеслось вскачь.

Тот только поднимал ствол оружия в моем направлении, держа его плашмя, как любят афронегры в кино, а я до этого поймал тот самый, необходимый для перемещения, настрой.

Вдохнул. И возник за спиной товарища, выпрямляясь и одним натренированным движением извлекая пистолет из наплечной кобуры. Не зря часы и часы проводил в тренировках.

Бритый затылок бармоглота поймал в прорезь прицела и сразу же дважды вдавил спуск.

Грохнуло.

Голова бандита дернулась вперед, а кровь брызнула на стол. Даже не наблюдая, как тот оседает, я перевел оружие на вскочивших друзей убитого. Один только тянулся к кобуре, а второй, тот самый, опасность которого я неверно оценил, уже вытащил револьвер и практически поднял на мой уровень. И его палец вжимал спусковой крючок.

Успел на выдохе переместиться за барную стойку, попутно роняя открывшего рот усача. Грохнуло один раз и тут же второй, третий.

Сверху звон разбитых бутылок, а меня обдало каким-то вонючим алкоголем. Виски, что ли, или местный самогон. В игру вступил еще один пистолет, по звуку похоже – «ТТ».

Я, лежа на спине, рванул «РГО» из кармашка, сетуя, что удобно не разместил светошумовую, зачем-то досчитал автоматически до трех и запустил ее через барную стойку. То ли там были совсем дебилы, или еще что-то им помешало рассмотреть тушку гранаты, которая, на их удачу, похоже, угодила прямо на мягкий диван, иначе бы сразу сюрприз. Но они продолжали резво палить, уничтожая запасы спиртного бара, куда тем таможенникам!

Секунда, еще одна… И грохнуло! Был бы не готов, оглушило бы. Огненный цветок разогнал поражающие элементы, которые хлестнули в разные стороны.

Звон разбитых стекол, чей-то визг, еще несколько совсем уж заполошных выстрелов.

Затем ор, мат, скуление.

И дикий визг. Но тот несся откуда-то из подсобного помещения.