Люк Скайуокер и тени Миндора

И поэтому они покидали все места, где Тьма определила им быть.

Люк чувствовал, как они уходят.

Чувствовал, как они оставляют гравистанции; как покидают Закатную корону, тело Кронала, тело Леи, Кара и его собственное.

И он ощущал штурмовиков – тысячи солдат по всей системе. Ощущал каждого, кто был облачен в черную броню, в которую заковал их Кронал. Он чувствовал неудержимую ярость и жажду крови, почти безрассудное боевое неистовство, вызванное и поддерживаемое кристаллами у них в мозгу. Он ощущал грубые повреждения, нанесенные ростом кристаллов.

Он чувствовал, что произойдет, когда кристаллы уйдут.

Он не стал отводить взгляд. Не стал отключать свое восприятие. Он был многим обязан этим людям. Пусть они были ему врагами, но все же они были людьми.

Никто из них этого не хотел. Никто не пошел на это по доброй воле. Никто не соглашался даже на сотрудничество. Когда это все начиналось, их не посчитали за людей, и Люк не желал, чтобы их гибель так же прошла незамеченной.

И поэтому он остался с ними, когда плавмассив в их телах и мозгу стал разжижаться. Люк был с ними, когда жидкость стала сочиться наружу из каждой поры. Он был с ними, когда исход всего плавмассива из тела запустил внутренний «выключатель».

Он оставался с ними, пока все до единого штурмовики в системе – коих были многие тысячи – одновременно не обмякли, не вздрогнули…

И не испустили дух.

Люк ощутил каждую смерть.

Больше он ничего не мог для них сделать.

* * *

Когда Люк наконец отозвал свой разум из Тьмы, то обнаружил, что пребывает в темноте самого обычного свойства. Мерцание энергетических разрядов покинуло зал, бывший некогда Залом избрания.

Он стоял на коленях, и из темноты раздавался долгий тихий рык, который Сила позволила ему воспринять как слова. «Джедай Люк Скайуокер… Все ли сделано?»

Погрузившись в Силу, он ощутил, как уцелевшие республиканские корабли уходят в гиперпространство по мере того, как искусственные поля уничтоженных гравистанций схлопываются и исчезают. Он чувствовал, как разваливается Мрачная база и как окончательно распадается Миндор под смертоносным излучением вспышек на Таспане.

Пришел конец всему.

Мрака больше не будет.

– Да, – отозвался Люк. – Да, все сделано.

«Это здесь мы умрем?»

– Я не знаю, – ответил юноша. – Возможно.

«Долго еще?»

Люк вздохнул:

– Этого я тоже не знаю. Я запечатал зал, когда вошел, поэтому у нас будет воздух. На некоторое время. Но я не знаю, насколько крепки стены вокруг нас теперь, когда гора распалась на обломки. Я не знаю, как хорошо они изолируют нас от радиации. Возможно, мы уже поджариваемся вовсю.

«И нет никого, кто пришел бы за нами».

– Корабли не смогут защитить их от такого излучения.

«Тогда именно здесь наши жизни оборвутся».

– Возможно.

«Я понятия не имею, что это за место… Я не ведаю, как попал сюда, но хорошо знаю, что сюда не собирался».

– Никто из нас сюда не собирался.

«Скверное место, чтобы умереть».

– Я согласен.

«Будь у меня выбор, я бы не стал умирать рядом с джедаем».

– Прости, – ответил Люк совершенно искренне.

«Я знал джедаев прежде. Много-много лет назад. И это был печальный опыт. Я думал, что больше никогда никого из них не встречу, и эта мысль меня радовала.

Но я ошибся, и рад этому теперь.

Я счастлив, что встретил тебя, джедай Люк Скайуокер. Ты лучше, чем те, что были прежде».

– Но я же… – Юноша растерянно покачал головой, моргая в темноту. – Я хочу сказать, что почти ничего не знаю.

«Ты только так думаешь. Но я скажу тебе – ты во всем превосходишь джедаев прежних дней».

Люк только нахмурился и опять покачал головой:

– Отчего ты так говоришь?

«Потому что, в отличие от рыцарей старины, джедай Люк Скайуокер…

…ты не боишься Тьмы».

* * *

R2-D2 прикрепил себя к поверхности крохотного астероида, который медленно снижался по спирали к Таспанскому солнцу.

Астероид имел округлую форму, размером был вдвое меньше «Сокола» и обращался вокруг своей оси так неспешно, что маленький астромех мог свободно перемещаться на темную сторону астероида, вцепляясь манипуляторами в камни. Таким образом дроид ограждал себя от радиационных вспышек с поверхности Таспана, которые могли выжечь его проводку за долю секунды.

R2 рассчитал, что сможет продержаться в рабочем состоянии еще семь целых три десятых часа, а затем его летучее убежище пройдет между Таспаном и особенно густым скоплением космических булыжников, которые отразят достаточное количество жесткой радиации на темную сторону его астероида. И тогда, с вероятностью восемьдесят девять целых семьсот пятьдесят шесть тысячных процента, его ждет мгновенный полный отказ системы.

Отключение навсегда.

Но если ему все-таки посчастливится пережить проход через это скопление, то с высокой – а это восемьдесят три целых девятьсот семьдесят три тысячных процента – вероятностью он проживет еще два целых три десятых часа.