Люк Скайуокер и тени Миндора

Восседавший на командирском мостике «Справедливости» лейтенант Тубрими отвел свой выпуклый черный левый глаз от приборной панели:

– Невооруженный челнок, сэр! На борту всего один человек… Вызывает нас под мирным флагом. – Красно-золотые черточки на его радужке светились восторгом. – Это сам Макабр, сэр!

Адмирал Калбак подался в своем кресле вперед. Его мигательные перепонки сомкнулись, а затем приоткрылись лишь наполовину – так мон-каламари выражали удовлетворение.

– Примите вызов.

Лейтенант перепончатыми пальцами выписал в воздухе над приборной панелью сложный пасс, и голопроекторы мостика ожили.

Над полом возникла светящаяся неподвижная фигура высокого человека в одеждах столь длинных, что те собирались в складки у его ног. Руки, сложенные на груди, утопали в широких рукавах. Лицо было бледно, как у мертвеца, и столь же неподвижно. Глаза обведены черным. Голову украшал странный убор – перевернутый полумесяц, такой же широкий, как и его массивные плечи. Контур этого серпа окружал лицо, в точности как солнце, наполовину севшее за горизонт в тучах, обрамляет силуэт горы.

– Неопознанный крейсер Альянса, – раскатисто пророкотала фигура глубоким, как подземная пещера, голосом, – я владыка Ар Макабр. Вы нанесли нам поражение. Я почтительно прошу разрешения взойти на борт, дабы официально просить пощады для моих подчиненных.

– Это все, – сообщил лейтенант, и голограмма погасла.

Калбак никогда не был экспрессивен, но в его голосе прозвучала тихая радость, когда он повернулся к молодому человеку, стоявшему подле его кресла:

– Похоже, вас уместно поздравить, генерал.

Тот остался в той же позе, в какой неподвижно простоял на мостике «Справедливости» в течение всего полета: руки сложены за спиной, одна бровь слегка нахмурена. Позади генерала был примагничен к палубе дроид серии R2, с терпеливостью, достойной электронного механизма, ожидая распоряжений хозяина. Генерал, казалось, прислушивался к какому-то слабому звуку, доносившемуся из неведомых пределов, и было яснее некуда, что ему не нравится то, что он слышит.

Голос Макабра… Люк не мог прийти к определенному выводу. В голосе было что-то непонятное, какой-то странный резонанс, показавшийся ему и до боли знакомым, и просто неестественным…

– Генерал? – снова обратился к нему Калбак. – Поздравляю вас…

– Рано, – мрачно обронил Люк.

Битва была разыграна точно по нотам. Неожиданный выход из гиперпространства у самого края гравитационного поля Миндора Двадцать третьего авиационного крыла, очевидно, застал войска Макабра врасплох. Из-за этого Y-истребители успели сделать целых два захода со сбросом торпед по Миндорской базе до того, как первые СИД-защитники сил обороны смогли подняться на орбиту, чтобы вступить в бой с X- и B-истребителями Двадцать третьего. В сумятице завязавшегося боя Y-истребители сумели не раз и не два повторить этот заход. Битва у границы атмосферы Миндора оттянула силы обороны со всей системы, и все двенадцать крупных боевых кораблей Оперативной группы быстрого реагирования беспрепятственно прыгнули к планете.

Пять крейсеров-заградителей завершили прыжок в точности так, как и намеревались, – образовав правильную четырехгранную дипирамиду с планетой Миндор в ее геометрическом центре. Они включили свои гравигенераторы, и те окружили планету гравитационной тенью более семи световых минут в поперечнике. Но до включения генераторов в систему успели совершить прыжок остальные семь кораблей. Шесть из них были весьма разношерстным сборищем: были среди них и парочка переоборудованных ударных крейсеров класса «Аккламатор-2», и побитый временем боевой корабль класса «Бастион», построенный Техносоюзом еще до Войн клонов. Из общего у них были разве что модифицированный гиперпривод класса 0.6, многозарядные щиты-отражатели и противоударные щиты, да еще способность перевозить не меньше трех полных эскадрилий истребителей за раз.

Дополняли эту нескладную, наспех собранную компанию многочисленные десантные корабли класса «Джату» еще доимперской эпохи, прикрепленные к корпусам крейсеров магнитными захватами. Они не только усиливали защиту крейсеров своей прочной броней, но и позволяли четырем кораблям, неспособным спускаться в атмосферу, высадить свой немалочисленный десант на планету в крайне сжатые сроки.