Люксембургский сад

— Мне даже в какой-то момент показалось, что он снимет её со стены и подарит мне, так они с Мединой расчувствовались.

Она снова кокетливо посмотрела на Женю. От Симы не укрылось, как вульгарно эта надутая кукла флиртовала с её братом. Тем не менее, она нашла в себе силы и тоже улыбнулась.

Один Рогожин смерил супругу презрительным взглядом и отвернулся.

— Дура! — еле слышно произнес он, а потом как ни в чем не бывало добавил: — Не понимаю, почему Мишель ворвался к вам ночью и стал просить уехать.

Сима пожала плечами, объяснять что-либо в его поведении оказывалось бессмысленно. Все равно она ошибалась на его счет с самого начала.

— Наверное, боялся, что Жанна ринется выяснять отношения с Симой до того, как поедет в Лондон, — предположил Женя.

— Может быть, — согласился Александр Петрович, но как-то неуверенно. — Жанна взяла два дня на раздумья… Я понял! — Рогожин вдруг возбужденно вскочил на ноги. — Я понял, что надо делать. Они не знают, что мы знаем! — Он лихорадочно оглядел собеседников.

— Как это не знают? — возразила Сима. — Он умолял меня исчезнуть.

— Это часть плана! — Рогожин обращался преимущественно к Жене, обретя в нем достойного собеседника. — Он хотел, чтобы Серафима Михайловна исчезла, потому что Жанна стала бы в любом случае искать с ней встреч, чтобы прояснить ситуацию. А так моя жена осталась бы со своими сомнениями наедине.

— Ну, теперь-то они наверняка знают, что их план провалился, раз вы пришли сюда вдвоем. — Женя покачал головой. — Даю гарантию, что они следят за этим домом.

Сима почувствовала, что последние теплые чувства к Мишелю рассеиваются, как утренний туман. Даже его ночной визит был полным обманом, если верить Рогожину.

— Что вы предлагаете? — нетерпеливо воскликнул Женя, глядя на Александра в упор.

— Я предлагаю, — медленно произнес тот, как бы додумывая вслух, — сыграть с ними в игру.

Сима с Женей обменялись недоуменными взглядами. Жанна оставалась невозмутимой.

— Вы, Серафима Михайловна, если этот Мишель появится, скажите, что мы пришли просто так и говорили с вами об успехах Дмитрия. Пусть думают, что мы просто пришли на разведку, не выдавая себя.

— Мы так и собирались сделать. — Жанна подмигнула Жене.

— А ты, дорогая, скажешь, что принимаешь предложение. Сделаешь вид, что ведешь свою игру, и притворишься, будто несмотря ни на что хочешь продать компанию и бросить меня.

Жанна нахмурилась:

— Бред какой-то! Я ничего не понимаю!

— Все расслабьтесь, я беру управление в свои руки. — Рогожин бодро оглядел присутствующих в комнате.

— Ты в своем уме? Ты хочешь пойти на поводу у Бека? — Жанна презрительно посмотрела на мужа.

— Я хочу прижать Бека.

— Поймите, Александр Петрович, ваш партнер не дурак, — предостерег Женя. — Вы никогда не докажете, что он имел к этому хоть какое-то отношение. Подумайте сами, что у нас есть? Кто-то, кто предлагал вашей жене продать акции, подсовывая липовые доказательства ваших измен, имя Муса и информация о друге, который живет в Венеции и коллекционирует картины. Вы с этим никуда не сможете пойти.

— А я не собирался с этой информацией никуда идти. Мы будем разбираться между собой, — Рогожин многозначительно посмотрел на Женю.

— Даже если между собой, — брат Серафимы невозмутимо пожал плечами, — что вы ему предъявите? Предположим, эта сделка состоится и Жанна продаст акции или сделает вид, что продаст, получит деньги, и что? Он все равно оформит компанию на подставного человека, а перед вами разыграет полную невинность. Потом этот третий человек скажет, что ему эти акции не нужны, и объявит тендер, и каким-то чудесным образом победит ваш партнер. Понимаете?

— Понимаю. Ну, может, есть какой-то выход? Женя, у тебя ведь золотая голова. — Рогожин незаметно перешел на дружественное «ты».

Женя закрыл компьютер, польщенный такими словами всемогущего бизнесмена. Евгений Миронов оказался в своей стихии. Финансовые схемы и многоходовые комбинации были его специализацией как корреспондента «Финансового вестника».

— Как мне припереть Бека к стенке? — Александр умоляюще смотрел на своего юного спасителя.

Серафима осознала всю глубину отчаяния Александра Петровича. Жанна с удивлением и легким смущением наблюдала за приступом бессилия своего мужа.

— Пойми, работать с человеком, который так и норовит всадить нож тебе в спину, невыносимо. — Рогожин кинул извиняющийся взгляд на жену, как бы прося прощения за слабость.

Женя погрузился в раздумья. Рогожин не сводил с него глаз. Он словно ждал от Симиного брата вселенского озарения.

— Есть одна идейка, — вышел из задумчивости Женя.

Какая? — дрожащим голосом поинтересовался Рогожин.

Жанна перестала улыбаться, а Сима настороженно наблюдала за братом.

Честно говоря, она не испытывала никакого желания спасать Рогожина и его Жанну. Её участие в этой истории им не повредило. В конце концов, она раскаялась и во всем призналась, пусть теперь сами разбираются с Саламовым. Они должны радоваться, что им открылось истинное лицо их партнера и лучшего друга.

Жанна может отказать Мусе, или как там его зовут, и дело с концом. Ей больше не хотелось участвовать в этих событиях.