С телефоном в руке прохожу по телетрапу в терминал. Впереди очередь, так что я разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и проталкиваюсь сквозь толпу к пустеющему рукаву. Там наконец набираю номер Джеймса и слышу бесконечные гудки, гудки, гудки…
Не могу поверить! Я ждала тринадцать долбаных часов, чтобы сделать этот звонок! В Англии еще только десять утра с небольшим — где его черти носят? Не уверена, что хочу знать. Жму отбой и набираю снова, но у меня вдруг начинает сосать под ложечкой, и я плюхаюсь на сидение, обхватив голову руками.
Нажимаю повторный дозвон.
— Да?
— Джеймс!
— Люси! Ты где? — радостно спрашивает он.
— Это ты где? Я пыталась тебе дозвониться!
— Был в душе. — Он недоумевает, почему я так злюсь.
— С ней?
— Не понял?
Внезапно гнев во мне закипает .
— Ты был в душе с этой сучкой, которую драл прошлой ночью, и у которой хватило духу послать мне смску с твоего мобильника?! — Тишина. — Джеймс?!
— Люси, о чем ты?
— Ты знаешь, о чем.
— Люси, я совершенно не понимаю, о чем ты сейчас говоришь.
— О той девке, Джеймс, девке, которую ты трахал вчера вечером. Она прислала мне сообщение с ТВОЕГО МОБИЛЬНИКА!
Моя ярость теряет обороты, и теперь уже он выходит из себя.
— Люси, что за чушь! Могу тебя уверить, что вчера вечером я никого не трахал. Я пропустил пару пятничных стаканчиков с ребятами с работы и пошел домой спать.
— Но…
— ОДИН.
— Тогда кто это послал?..
— Я никак не возьму в толк, о чем ты говоришь! Что за смска?
— Я получила это сообщение в девять часов, перед взлетом. Там было написано: «Привет, Люси! Джеймс только что отымел меня в вашей постели. Думала, тебе стоит знать… Четвертый раз за месяц…»
— Вот козлы! — в гневе перебивает меня Джеймс.
— Что?
— Должно быть, ребята попробовали тебя разыграть. Наверное, стащили мой телефон, когда я ходил к бару.
Глаза горят от слез, и я делаю несколько глубоких вдохов, понимая, что Джеймс, возможно, не врет.
— Люси? — осторожно спрашивает он. — Ты в порядке?
— Нет, не в порядке! Меня вырвало в самолете!
— О боже, Люси, мне так жаль.
— Все нормально, — соплю я. — Ты не виноват.
Спустя мгновение он смягчается: