Люси

Тогда Аронсон решил проверить свои догадки. Он специально подобрал ряд в той или иной мере измененных образцов и подверг их анализу, исходя из предположения, что чем сильнее разрушен образец, тем ощутимее будет утечка аргона и меньше определяемый возраст. Это предположение подтвердилось. Возраст образца, эродированного настолько, что цвет его вместо почти черного был серым, оказался на 400 тысяч лет меньше. А еще более серый и разрушенный кусок породы оказался моложе на 500 тысяч лет, так как потерял еще больше аргона. Поскольку деформация «плохих» образцов (хорошо заметная невооруженным глазом) носила, по существу, такой же характер, как и видимые только под микроскопом изменения «хороших» образцов, Аронсон с неохотой признал, что и они в какой-то мере деградировали и, значит, он вынужден будет мириться с небольшой, но пока не поддающейся учету ошибкой.

— Вашему базальту по меньшей мере три миллиона лет, можете быть в этом уверены. Но я подозреваю, что он еще древнее, — заявил мне Аронсон.

— И насколько древнее?

— Этого я пока не знаю. Может быть, нам придется прибегнуть к помощи палеомагнитного метода.

Как выяснилось, Аронсон был прав, и метод палеомагнетизма (изучение магнитных свойств самой Земли) действительно помог нам уточнить датировки. Земля — это магнит. Подобно всем магнитам, она имеет положительный и отрицательный полюсы. Сегодня положительный полюс близок к Северному, а отрицательный — к Южному полюсу. Такое состояние считается «нормальным». Но по причинам, связанным с перемещениями расплавленного магнитного вещества в недрах Земли, полюса время от времени меняются местами, наступают периоды «аномалий», когда Северный полюс становится отрицательным, а Южный-положительным.

Изучая расположение магнитных кристаллов внутри скальных пород, геологи смогли зафиксировать периоды аномалий, имевшие место на протяжении нескольких прошедших миллионов лет. Разумеется, ученые были не в состоянии определить точное время, когда происходили эти смены полюсов, а могли, лишь указать на их последовательность. В 1972 году, воспользовавшись хлынувшим из лабораторий потоком абсолютных датировок, основанных на изучении изотопов, трое специалистов независимо друг от друга пришли к сходным выводам относительно времени палеомагнитных изменений. Связав их с реальными геологическими событиями, они получили цифры, пригодные для всего мира, а значит, и для уточнения датировок Хадара. Для этого нужны были только образцы с магнитными кристаллами.

Геолог Том Шмитт подобрал серию из четырехсот образцов горных пород, расположив их в хронологическом порядке. В результате анализа их магнитных свойств выяснилось, что базальтовый слой формировался в один из периодов аномальной полярности. Но когда именно? В так называемый «период Маммот» (3,1–3,0 млн. лет назад)? Или в более древний «период Гилберт» (3,6–3,4 млн. лет)? Во всяком случае, не в промежутке между ними, так как здесь на протяжении 300 тысяч лет полярность все время была нормальной.

— Итак, — сказал я Аронсону, — с помощью палеомагнетизма мы можем установить, что возраст базальта должен быть от 3,1 до 3,0 миллиона лет или же больше 3,4 миллиона.

— Совершенно верно, — ответил Аронсон. — Я считаю вторую цифру более подходящей, но пока не могу этого доказать. Если базальт все-таки подвергся изменению — а я думаю, что так оно и было, — тогда наши тесты несколько занижают его возраст. В этом случае его датировка не уложится в пределы «периода Маммот», ограниченного цифрой в 3,1 млн. лет. Возраст 3,2 или 3,3 млн. лет исключается, так как магнитная полярность в этот промежуток времени была нормальной. Значит, остается «период Гилберт» с соответствующей датировкой в 3,4–3,6 млн. лет.

— Хорошо, но какую именно цифру я должен принять?

— Это уж от вас зависит. На мой взгляд, самое разумное придерживаться датировки в три миллиона лет. Эту цифру дает нам калий-аргоновый анализ, и пока она не будет опровергнута, лучше исходить из этого результата. Но я бы сделал оговорку и сказал «не меньше трех миллионов». Именно это и нужно написать в нашей статье о датировке Хадара.

Недостаточно точное определение возраста базальтового слоя чрезвычайно беспокоило Аронсона. Чтобы внести необходимые коррективы, он решил привезти в Хадар одного из своих помощников — специалиста-вулканолога Боба Уолтера. Во время долгих странствий по отложениям Хадара Аронсон понял, что история вулканической активности этого района необычайно сложна, и надеялся с помощью Уолтера внести в нее некоторую ясность. А что если тому удастся найти вулканические туфы, пригодные для датировки! Ведь до сих пор единственным надежным горизонтом был базальт, а между тем при определении возраста важно иметь несколько датированных слоев для возможных сопоставлений и проверки.