Люсина книга

Утром я готовила внуку, твоему папе, завтрак и отправляла в школу. Когда он возвращался из школы, я кормила его обедом, и мы ехали в Ботанический сад гулять с ним, как с внуком профессора. Я соответствовала своему назначению бабушки профессорской семьи ровно полгода. Каждый день мы по три часа гуляли там, сидели на лавочках, играли в мяч. По возвращении делали уроки. И так полгода. А следующие полгода я отдыхала, а внук мой переезжал к другой бабушке, на Черное море. И уже она там с ним занималась и учебой, и его здоровьем, а я отдыхала.

А в следующем поколении я не хочу заниматься ни твоим образованием, ни твоим здоровьем, ни вообще тобой. И никто меня в этом не переубедит. Ясно? У тебя есть бабушка. Вот она пусть тобой и занимается, паршивая девчонка, понятно тебе? И никто меня не заставит и не переубедит думать иначе. У меня давление, и голова часто болит.

Ну да, я отвлеклась. Представляешь, милая Люся, приходит мне письмо из Парижа, а я даже включиться не могу – от кого бы это? И думаю: хорошо, что перестройка и здесь появился французский парфюм, и я более-менее привыкла к нему, а то была бы стыдобища! Я бы только и делала, что три дня нюхала бы это письмо! Но скажу тебе честно, милая Люся, потом я все-таки догадалась, от кого оно. Оказывается, от моей сестры единоутробной, из Галиции, где жили мы с ней в городе Лихтенберг. И я даже глазам своим не поверила, и ушами своими не расслышала, и памятью своей расплакалась. И схватила я прадедушку за руку да скорей на самолет, да туда, к ней – она меня просила. Вот ведь, милая Люся, и не угадаешь, что надо бежать, лететь, торопиться на встречу, после которой человек перейдет в мир иной. А тебе я приготовила подарок, который, который… Я сейчас объясню, Люся, ну, в общем… который. Или нет.

Сестра прожила совершенно другую жизнь. Она не забывала обо мне ни на один день. Так она рассказывала, когда мы приехали. Она попросила дочь купить ей куклу и каждый день, ложась спать, отчитывалась этой кукле, как бы имея в виду меня, свою сестру. И когда я приехала к ней в Париж, она мне куклу вручает со словами: «Возьми ее себе, и ты узнаешь, как я жила сорок лет без тебя».

А я, Люся, не знаю, зачем она мне? Я прожила свою жизнь, как положено женщине. А эта кукла молчит. И я решила подарить ее тебе. Я не могу с ней разговаривать, Я старая, больная женщина, я всю жизнь подавала профессору завтрак, обед и ужин, я не могу прочесть этих иероглифов. И потом моя дочь. Я не могу этих намеков выдержать. Да, дочь. профессорская дочь. вышла за обычного моряка. Это же неравный брак. Ей говорили, а она не слушала. Потом тяжелые роды. Да. внуку еще тридцати нет, а уже два развода. Нет уж, подумала я, судьба поздно со мной играет в такие игры. Вот, возьми, Люсенька, эту куклу в качестве подарка и увези подальше.

– А можно я с мамой посоветуюсь? – немножко робея, спросила я.

Что-то как-то в окне потемнело или лампочка барахлит? Как-то темновато в комнате стало.

– Нет, паршивая девчонка! Забирай куклу и марш отсюда, а иначе я выведу тебя на холодную улицу и брошу там на произвол судьбы!

Глава 5 Дачка продана

Бабушка Варвара Николаевна всегда была недовольна, что муж без ее спросу купил эту чертову дачу и постоянно лишает ее таким мерзким способом городского статуса, статуса вполне заслуженного. Она была всю жизнь при нем. Сначала его секретаршей, потом его домохозяйкой. При нем, при профессоре. И слова о Болгарии, только что принесенные, обрадовали ее. Но она не показала виду, как вымуштрованный за долгие годы секретарь. Но приятная, как бы давно забытая мелодия все-таки зазвучала в ее душе. И она решила, раз он все-таки уважил ее с теплой заграницей на старости лет, сделать ему презент – пройтись в городе Москве по старой главной улице их молодости, завернуть в Столешники и воспользоваться (куда ни шло!) Макдональдсами. Все диетствуешь, диетствуешь, надо же когда-то и стариной тряхнуть. Поесть, как молодые, не глядя на калории. Да, раз уважил, надо согласиться с ним и проехать на городскую прогулку.

Вот говорят – свежий воздух, свежий воздух… Я дала это своему внуку, если вы о следующем поколении печетесь. А мне самой не нужно. С внуком я добросовестно каждый день отработала. Каждый день из школы, все десять лет из промзоны таскала его в Ботанический сад. Ну и хватит! А следующее поколение, если вы об этом, – пусть уж делает дочка, раз она бабушкой стала. И не надо меня впихивать на дачу. Да, я городской человек и не надо меня трогать. Сами со своими внучками разбирайтесь. А мне она – правнучка. То есть никто. Это вам она – внучка. Вот и разбирайтесь.