Лютер. Книга 1. Начало

— Такое встречается редко, но тоже бывает. Но уж сколько я всего перевидал за годы общения с такими типами, а с этим не сталкивался ни разу. Ни разу ко мне не приходил клиент, который бы бредил фантазией вырезать из материнской утробы младенца для насыщения своей похоти.

— Так что же нам теперь думать?

— Что человек, которого вы ищете, не педофил.

— Значит, вы действительно его знаете? — помолчав, спрашивает Лютер.

Биксби отводит глаза. Лютер опять смотрит на его нервные руки, на то, как они щекочут грудь собаки, почесывают ее угловатую голову Биксби то и дело наклоняется, поглаживая носом пса по шее. А пес неотрывно смотрит на Лютера.

Лютер говорит:

— Сержант Хоуи, вы не могли бы подождать меня в машине?

Хоуи, не глядя на него, отвечает:

— Да я в порядке, шеф. Здесь тепло, светло…

От Биксби не укрывается, что между полицейскими возникает некоторое напряжение.

— Стив, — обращается Лютер, — нам крайне важно узнать хоть что-нибудь об этом человеке.

— Я даже не уверен, что это тот, кто вам нужен.

— Но у вас есть такое ощущение, верно?

Биксби, прикусив губу, неохотно кивает.

— Тогда я не понимаю, почему вы сейчас скрытничаете, — говорит Лютер.

— Все просто — помощь и соучастие.

— Вы каким-то образом содействовали этому человеку?

— Не исключена и такая вероятность.

— И боитесь вернуться за решетку?

— Честно говоря, я лучше бы умер.

— Посмотрим, что можно будет сделать, чтобы избежать этого. Разумеется, если вы нам поможете, прямо здесь и сейчас.

— Мне нужна гарантия неприкосновенности. От уголовного преследования.

На смех Лютера вскидывается собака: спрыгнув с кресла, она всем своим видом выражает готовность защищать хозяина, заслоняя его тощие ноги своим собственным телом.

— Всем чего-то да надо, — говорит Лютер, — кроме собаки. А ей и так хорошо.

— Знаете, как с такими, как я, поступают в тюрьме? — спрашивает Биксби уныло.

— Нет. Верх справедливости?

— Изнасилование — это песня по сравнению с тем, что могут сделать с жертвой.

Пес гавкает, вернее, пытается. У него явно что-то не так с горлом. Он яростно косится на Лютера своим глазом.

— Ваш знакомый собирается кого-то убить, — говорит Лютер. — Может быть, уже сегодня ночью. Вы это знаете: наверняка видели в новостях, слышали по радио. В Интернет заходили.

— У меня нет допуска к Интернету.

— Ну, нет так нет. Но вы знаете, чем он всем угрожает. И вы способны мне помочь. Может, хотите, чтобы я на коленях умолял сказать о том, что вы знаете? Но только я слишком спешу. Часики-то тикают.

— Ничем не могу помочь. Уж извините.

— Стив, — вмешивается Хоуи, — у нас нет никакой необходимости разглашать, откуда поступит эта информация.

В глазах Биксби появляется надежда:

— А так можно?

— Конечно можно. Мы так все время делаем. Вас мы обозначим как «анонимный источник». И если это поможет нам поймать убийцу-рецидивиста до того, как он погубит еще кого-нибудь, то поверьте, никаких вопросов никто не задаст.

— Но вы же не можете это гарантировать? В смысле, на сто процентов?

Лютер дергает себя за палец, щелкая суставом. На кресле он восседает так, будто это трон или электрический стул.

— Вы знаете, когда мне удалось подремать в последний раз?

— Нет.

— Я тоже не знаю. И я, Стив, не делаю никакой тайны из того, что нынешний день складывается у меня самым прескверным образом. Просто гнусным. Сегодня утром я вытащил из земли мертвого младенца. И это все по кругу ходит у меня в голове. Уже просто тошнит. А сейчас я к тому же понимаю, что если этот человек прикончит нынче ночью кого-нибудь еще, то вина будет моя — из-за недостаточного рвения, из-за вялости, из-за бубнежа по этому поводу на очередной пресс-конференции. Вы улавливаете?

Биксби кивает.

— Ну ладно, — подводит итог Лютер. — Насколько я вижу, у вас сейчас два варианта. Первый: вы принимаете совет сержанта Хоуи. Совет, между прочим, дельный.

— А второй?

— Второй? Вы сидите здесь, пока я наблюдаю, как сержант Хоуи по моему приказу покидает квартиру.

Приподнявшись на кресле, он выуживает из кармана газовый баллончик, резиновую дубинку и снова садится, держа их в руках, как державу и скипетр.

Биксби напряженно сжимает и разжимает кулаки.

— Шеф, — подает голос Хоуи.

— Сержант, прошу заткнуться. — Лютер бросает на нее яростный взгляд.

Хоуи замолкает. Она сидит вся на взводе и не знает, что делать.

— Помогите мне, Стив, — душевным голосом просит Лютер. — Помогите мне поймать этого человека. Обещаю, что мы за вас похлопочем. От себя обещаю.

Биксби обхватывает пса, как плюшевого мишку, и целует его в мускулистую шею. Затем говорит:

— Приходил тут ко мне один. Давненько уже. Года два назад. Даже, наверное, три. Хотел ребенка.

— Как звали того человека?

— Генри.

— Генри?

— Кажется, Генри Грейди. Может, конечно, выдумка.

Хоуи все записывает.

— Вы можете дать приметы? — осведомляется Лютер. — Как он выглядел? Черный, белый? Толстый, худой?

— Белый. Ни большой, ни маленький. Очень такой… спортивный.

— Спортивный в каком смысле? Мускулистый, как культурист?

— Скорее как легкоатлет. Типа марафонца.

— Цвет волос?

— Темный.

— Длинные они у него, короткие?