Лютица (СИ)

— то чему я вас учил Любомир. Уметь постоять за себя. Убивать всех, кто хочет убить вас. Выживать придётся многим, и мы не исключение. Работы практически не будет, будет только война.

— почему??? — ещё больше не понимал я.

— потому что большинство людей побросают свою работу и пойдут на войну, убивать им подобных. Те, кто вчера были византийцами, будут поделены на два лагеря, которые будут убивать друг друга и делить территории.

— неужели нельзя просто договориться?

Отец усмехнулся. Этот вопрос его больше всего порадовал.

— если бы можно было договорится, то всё население нашей планеты жило бы в одном государстве. Но, мы живём в других реалиях сынок.

На этом моменте я решил остановить рассказ из прошлого, в подробностях. Могу только сказать, что произошло через три месяца. А через три месяца, мой отец отправил меня на охоту, а сам остался дома ждать своей участи. Мать он отправил спасаться вообще в неизвестном направлении. Почему он оставил меня выживать? Этого я тоже не понимал. Какова была судьба мамы, я так и не узнал. Эту частичку правды я узнал от отца Димки, моего друга из Ивайловграда. Отец Димки — Христо, был также товарищем моего отца. На некоторое время он меня укрыл от глаз солдат, которые искали предателей, по просьбе моего отца. После рейда в нашу деревню, отца и других людей забрали прилюдно казнить, а остальных сажать в тюрьмы. Кого куда распределили, я не знал. Позже я был уверен, что отца просто казнили, потому что он служил в Византийской империи. А таких сразу убивали. Что касаемо нашей деревни, то её просто разграбили и сожгли, как символ демонтажа Византии. После этого дня её больше не существовало, как населённого пункта. Поначалу я прятался у отца Христо. Но, потом раздобыв средства для существования, моя совесть не позволяла быть нахлебником на постоянной основе. Вскоре, я вышел на собственный хлеб, и своё существование обустроил в лесной хижине. Я продолжал делать то, чему учил отец. Охотился, рвал шкуры и мясо, что мог — продавал. Собирал гроши, которые было почти нереально достать. Все были бедны, с ног до головы обложены налогами и данью на армию. Война разгорелась не шуточная. Массовые мятежи формировались в огромные разъярённые толпы сносившие власть и устанавливающие своих людей. Развитие восстания шло полным ходом. Люди гибли тысячами и даже десятками тысяч, как с одной, так и с другой стороны. И вот, пожалуй, мы добрались до нынешних реалий.

1200 год. Болгария. Ивайловград

Как всегда я проснулся на неудобном лежаке, который смастерил в своей хижине для бомжей. Да, я жил в лесу. Зимовал я вообще в пещере. Иногда конечно я себя баловал, когда копейку собирал. В такие счастливые ночи, я зимовал или в борделе, или в постоялом дворе, снимая комнату на ночь. Или у своей давней подруги. Но, все эти приходы были крайне редки. Я заставлял себя жить в жестокой форме, и не привыкать к хорошему. Отец и этому меня научил. Станешь нежным и слабым, и тут же тебя прирежут. Ты даже глазом моргнуть не успеешь. Ох, не устану повторять, что его мне не хватает больше всего на свете. Я ненавижу себя за все те моменты в жизни, когда гневался на него, за то, как он меня жёстко муштровал. Зато это было единственно верным способом научить выживанию в этом скотском мире, полном подонков и шлюх. За матерью я тоже скучаю, ведь какой ребёнок не будет скучать за матерью? Но, отца я чаще вспоминал, ибо мы с ним проводили куда больше времени.

Сегодня был особенный день. У меня, наконец, появится новая крутая рапира с боковым лезвием как у шпаги. Её обещал выковать мой друг Дмитрий, который перенял профессию отца и стал кузнецом. И скажу я вам, у него неплохо получалось. Даже армия Калояна постоянно грузила его работой, ведь он был хорош в своём деле. Тем не менее, у меня присутствовала нотка тревоги и предвкушения, чего он там сделал и как она будет выглядеть. Это не первая моя рапира, но первая комбинированная. Последнюю иглу я обломил при стычке с грёбанными стражниками, которые пытались рассказать мне, что я обязан идти на войну. Пришлось долго собирать деньги на новое оружие. Но, еще дольше ждать, когда Дмитрий будет свободен, чтобы её выковать. Навещая его чуть ли не каждый день, я постоянно его напрягал расспросами, когда? Когда? Когда? И постоянно получал ответ — скоро… И вот наконец-то вчера он пообещал, что она практически готова.