Лютица (СИ)

Сорвавшись с лежака, я быстро размялся. Покрутил головой, шея захрустела как у деда. Быстро напялив вонючую от трупов животных одежду и сумку на плечо, также резво выбежал в сторону города. Шел я минут двадцать. Если идти очень быстрым шагом, то за такое время можно было добраться до Ивайловграда от моей берлоги. Насчёт моей хижины, это было не новшество. Это было повсеместно. Были люди, которые жили также как и я. Солдаты у многих просто позабирали жилье и имущество под разными предлогами, поэтому в этом не было ничего необычного. Быстро шагая по пыльной грунтовой дороге, я приближался уже к городу. Напялив капюшон, я пошел по основной улице и потом резко свернул в сторону, чтобы меньше светится. Через пять минут я был у кузницы друга. Зашел я, как и подобает без стука в деревянную постройку, похожую на склад для дров. Чуть было не убился сходу, потому что со всех сторон лежали груды железа. Присмотревшись, я понял, что это необычное железо, хотя некоторые экземпляры напоминали просто металлолом. Первым показался помощник Димона Боян. Этот малый, которому еще не было восемнадцати, неплохо пристроился к Димону. Он помогал ему во всём, был так сказать слесарем. Сейчас парень сидел у окна и натирал стальной панцырь камнями разной зернистости. Рядом у него лежала кожа и прочие инструменты, с помощью которых он убирал заусеницы и сбитые от молота неровности, приводя пробитые на войне стальные корпуса в новое состояние.

— привет Боян, Димка у себя?

— о Любомир, здравствуй, проходи, он там чай как раз выпить пошел.

— что это так много металла у вас появилось?

— да вчера под вечер завезли, теперь вот работы непочатый край. — безразлично сказал малой и принялся снова тереть заваренное место.

— ясно… — ответил я сам себе, и прошел вглубь склада, проходя на кухню.

Здесь же слева я увидел разгорячённую печь, с которой исходил сильный жар. Там же стояло приспособление, в котором был помещён поврежденный, но скорее всего уже восстановленный по форме корпус. Кузнецу оставалось лишь залить жидкой стали для заполнения пробоины. После чего подправить горячее место молотом и отдать на шлифовку.

Я подошел к кухне и громко постучал.

— заходи уже! — закричал Димон.

Открыв дверь, я увидел друга, сидящего за столом над кружкой чая. Он жевал булку и о чём-то думал.

— привет боярин Дмитрий, как ваши дела?

— а вы не видели сами? — недовольно буркнул друг.

— да уж, навалилось.

— ага, не успел я мечи отковать, этот урод мне корпусов привёз двести штук. И знаешь, что он сказал?

— ну?

— для государства нельзя ничего жалеть.

— сказал как сам боженька. — съязвил я.

— и ни гроша не дал. Я ему говорю, на что мне жить, коль я обязан всю эту груду металла восстанавливать. И знаешь, что он ответил?

— что ты и так много зарабатываешь, скажи спасибо, что тебе налог на твоё дело не повысили. — безошибочно ответил я.

— а ты что его кореш? Откуда ты знаете, что эти сволочи постоянно говорят? — удивился Димка, попивая кипяток.

— для этого много ума не надо. Жди наихудшего и не прогадаешь, о том, что будет дальше. Тем более во время войны, тем более с таким правителем. Тем более с таким народом…

— эх, тут я с тобой согласен. Но, что мне делать Любко? Ты то вольный орёл! Пошел оленя вальнул и живёшь — не думаешь ни о чем. А у меня грёбанное предприятие, где я не могу бесследно испариться. И отказать не могу. И не платят. Вот скажи, что это за жизнь такая?

— это Болгария брат, свободная и независимая.

— от денег и нормального существования? — сплюнул на пол Димка.

— ты только капитану не говори, а то он тебя ещё освободит от жизни…

— хер ему! Кто его сраную амуницию будет латать? У нас не так много кузнецов по округе. Меня ещё дополнительно нагружают, ибо в Хухле и Свирачах кузнецы халтуру делают… А мне то кой хер, что они там делают? Я что обязан за всех теперь отдуваться?

— а ты тоже начни халтурить, чтобы их броня лопалась от перекалки или ещё чего! — засмеялся я.

— ага, чтобы потом ни один человек ко мне не пришел делать бронь, подковы или оси на возы? Нет уж. Придётся терпеть… Ненавижу Калояна ублюдка, откуда он взялся на нашу голову, тупая сволочь!

— Бог послал.

— какой нахер Бог? Хоть ты не задевай Любомир, а то молотком стукну по башке!

— да ладно тебе, пошутить нельзя что ли? Что там…

— пошли, достал ты меня уже со своей рапирой. Считай, тебе повезло. Эти корпуса я буду месяц латать.

— согласен, тем не менее, сгораю от нетерпения.

Мы прошли в подвал, где у него была маленькая мастерская, только здесь он делал, более ювелирную работу, и я в этом убедился когда увидел на столе её.

— Господи Иисусе!

— ты же не верующий, хватит тут строить из себя апостола Павла, забирай и вали, хотя стоп!

— что?

— есть у меня просьба, настоятельная. Принеси мне вина с таверны.

— зачем? Ты же не пьёшь вроде?

— как тут не запить Любомир? Когда работаешь бесплатно для ублюдка, который твою жизнь испортил, не хочется ничего делать. Так хоть напьюсь, и время будет течь быстрее.

— а это не опасно? У тебя же там сталь расплавленная…