Ливонская партия (СИ)

Вот эти стрелки и открыли огонь. Не очень часто по нашим меркам — всего по два выстрела в минуту да во все пятьсот стволов. Что по местным меркам выглядело — настоящим стрелковым шквалом. Укрытые от ответного огня ща зубцами. Кое-где эти укрытия уже сбили огнем кулеврин да серпентин, но в целом их хватало. А какие-то из них даже успели отстроить заново к крайнему неудовольствию неприятеля. Тем более что фальконеты, которые применяли крайней осторожно, не позволяли подводить основную массу артиллерии слишком близко. И обстрел неприятеля получался весьма и весьма неточный.

Точность стрелкового огня защитников тоже оставляла желать лучшего. Все-таки на семьдесят — сто метров, пусть и по толпе — но рассеянной приходилось бить из гладкоствольных «агрегатов». Пуля летела, конечно, не в ту степь, но разброс двадцать на двадцать дюймов на такой дистанции давала. Из-за чего промахов получалось немало.

Но, тысяча выстрелов в минуту!

Кое-где кираса держала такие попадания. Но в целом, с каждого залпа падало от пятидесяти до ста противников. А иной раз и больше. Однако наемники ордена сумели закидать ров вашинами и полезли наверх — на вал. Зря они это сделали. Потому что защитники держали свои фальконеты укрытыми от огня за валом. Выкатывая их по сходням только для выстрела. И вот эти самые фальконеты под косым углом к валам и ударили картечью, выкашивая тех удальцов, которые сумели забраться наверх.

Сходней не было — их убрали. Так что нападающим приходилось прыгать с высоты нескольких метров. Опасно. Можно ногу сломать или шею свернуть. И ради чего? Чтобы встретиться лоб в лоб с остатками пикинеров, что взяли в руки бердыши и ждали их со всем возможным нетерпением?

А сверху, с каменной стены, продолжали вести стрельбу пять сотен аркебузиров. Благо, что у каждого газырей в патронташе было по три десятка. Плюс нестроевые подносили запасные, уже снаряженные и подготовленные к бою…

Штурм захлебнулся минут через десять.

Наемники ордена оставили во рве и на валу около тысячи человек убитыми и ранеными. Что, по сути, в той ситуации означало одно и тоже.

Откатились.

И вернулись к планомерной осаде. Благо, что они еще не знали о том, что Иоанн разгромил Мехмеда на юге. А потому чувствовали себя сухо и комфортно. Да, крепость оказалась не по зубам им, ежели ее штурмовать. Но они перекрыли реку выше и ниже по течению. На правом берегу поставили заставу. И теперь, удерживая Нарву в полной блокаде, решили брали ее измором.…

Устин вытер рукавом лоб, который за это непродолжительное время покрылся обильной испариной. И усмехнулся. Нервно. Он в своей голове все еще оставался обычным крестьянином, который искал приключений на свою пятую точку. Вот. Нашел. И ему было не по себе этих приключений. Когда придет король — не ясно. Осада же вон какая. Не пройти не проехать. И сколько она продлится? Хватит ли припасов? Комендант говорит, что всего в достатке. Но то ведь могут быть просто слова? В общем, сыну Первуши на нервы это сидение давило нешуточно…

* * *

— Нам нужно их опередить! — воскликнул Максимилиан, обращаясь к отцу — Императору Священной Римской Империи.

— Ты бредишь!

— Отец! Это наш шанс!

— Шанс чего? Опростоволосится?

— Иоанн пытается развестись. И Папа скоро даст ему согласие. Если мы выдадим за него Кунигунду[5], то это позволит утвердить наш союз.

— Это невозможно!

— Но почему?! Иоанн ныне имеет все права на корону Восходной Империи[6]. Мы можем заключить с ним союз через брак и добиться признания нашей державы Закатной Империей. Это укрепит наше положение. И не позволит воспользоваться ситуацией ни Луи, ни Карлу. Их нужно упредить! Во что бы то ни стало упредить!

— А с какой стати ему брать в жены мою дочь?

— Приданное.

— Ты думаешь, что Иоанну нужны деньги? — усмехнулся Фридрих III. — По моим сведениям у него в казне лежит несколько миллионов флоринов. Просто на черный день. И он, поговаривают, взял еще богатые трофеи у османов.

— Приданное бывает разное.

— Земля?

— Отец. Дай мне полномочия, и я лично поеду с ним договариваться. Я с ним знаком. Успел пообщаться в плену. И уверен, что смогу с ним договориться.

— Что ты ему предложишь? — намного более холодным тоном спросил отец. — Ты ведь понимаешь, что просто так он твою сестру в жены не возьмет.

— Отец, надо с ним разговаривать и смотреть, к чему он склонен, — уклончиво ответил Максимилиан. — Ему без всякого сомнения нужны союзники. Крепкие и сильные союзники. И он совершенно точно не захочет влезать в войну во Франции или Лотарингии. Поэтому мы — очень неплохой вариант. К тому же Кунигунда примет православие.

— Никогда!

— Ты хочешь, чтобы полки Иоанна вступили в Лотарингию? А ведь если Карл с ним договориться, так и будет.

— С ним может договориться Луи. Это тоже решит наши проблемы.

— У Луи, увы, нет подходящих дочерей. Все замужем. Ничего достойного он ему предложить не сможет. У Карла самые сильные шансы. И нам нужно сделать все возможное, чтобы этому воспрепятствовать.