Лиза и Воробей на планете Цера

Добрый Флафин великодушно простил всех своих обидчиков. Он все также исправно ходил на работу в замок. Однако на этот раз Советник Притч освободил его от домашней работы и приставил к разбору важной документации. Верный Помпон, по-прежнему, был при нем, несмотря на то, что по всей планете прокатилась волна отказов от услуг наставников.

Церанцы наконец-то осознали, что «разносердцевые» не нуждаются в корректировке и исправлении. Они такие же как и все, разве что только немного лучше. Поэтому многие наставники остались без работы. Но большинство из них тут же переквалифицировалось в «компаньонов». И одинокие церанцы получили возможность всегда иметь под рукой, а точнее на плече, собеседника, готового за небольшую плату разделить с ними все горести и печали.

За все это время Лиза так ни разу и не спросила о своей лже-тетушке. Она до сих пор ничего не знала о судьбе Лисодундрии. И честно говоря, боялась что-либо о ней узнать. Погибла ли соратница Сарапа в бою с церанцами, или благополучно покинула планету вместе с его изгнанным войском?

С Лисодундрией были связаны, пожалуй, самые сильные эмоции в жизни девочки. Именно Лисодундрия привезла Лизу на Церу и поведала о том, что в ее груди бьется сердце Управителя, и ей первой Лиза рассказала о своем умении останавливать время. Но вместе с тем, она же принесла в жизнь девочки и страшную боль предательства, и чувство разочарования в людях, и разъедающую сердце горечь обманутых ожиданий.

Несмотря на то, что, в целом, жить на Цере было весело и интересно, каждое Лизино утро начиналось с осмотра Светящегося дерева. Девочка скрупулезно проверяла, насколько оно выросло и окрепло, для того, чтобы можно было взять его сок. Ведь она очень скучала по родителям, особенно по маме. Просыпаясь утром на мокрой подушке, она понимала, что опять плакала во сне и начинала считать дни, оставшиеся до ее предполагаемого отъезда.

И вот этот день наступил.

– Ну что, собирайтесь, сегодня вечером мы улетаем, – совершенно обыденно сообщила королева Лада Лизе и Воробью за завтраком.

– Как?! Мы сегодня возвращаемся на Землю?! Вот здорово! – закричала Лиза, вскакивая и хлопая в ладоши.

– Давай уже, начинай паковаться, а то знаю я тебя – весь день будешь свой гербарий укладывать, – проворчал Воробей.

– Это, кстати, и тебя касается, – невозмутимо заметила тетя Лада, намазывая хлеб вареньем.

– В каком смысле – меня? – настороженно спросил Воробей.

– В том смысле, что ты тоже улетаешь, – спокойно ответила тетя Лада.

– Лада, я не хочу! Мне хорошо здесь, с вами. С тобой, Скипсом, Притчем и Флафином! – резко, с дрожью в голосе прокричал Воробей. – Мы сейчас со Скипсом перестилаем крышу, и еще он обещал научить меня прыгать на лианах с Зубцовой горы. И Флафин хотел показать свою новую систему сортировки документов! Я не могу ехать! У меня тут куча дел!

Его жалобный и в то же время возмущенный взгляд впился в королеву.

– Воробей, я больше не буду повторять. Ты должен вернуться домой. Там за тебя волнуются, – решительно ответила тетя Лада. – Ты не можешь больше оставаться на Цере.

– Да чтобы ты знала – меня там никто не ждет! Ты ничего не понимаешь! – закричал Воробей. Швырнув на пол вилку, он выбежал из залы.

Лиза видела, что в глазах тети Лады мелькнуло сомнение, но она как ни в чем не бывало, продолжила завтрак.

Вечером, нагруженная чемоданом с сувенирами и обширным гербарием из диковинных церанских растений, Лиза вышла на улицу, где уже стоял космобиль, заправленный первой партией космического топлива.

Провожать ребят пришло все семейство Флафина в полном составе, директор Скипс, Советник Притч и Сага с Ригой. Лиза с удивлением заметила на руках Саги ребенка, завернутого в одеяльце. Девочка помнила, что Сага не замужем, откуда же у нее появился ребенок? Прощаясь с женщиной, Лиза не сдержала любопытства и заглянула в запеленатый конверт. Оттуда на нее пытливо уставились смышленые зеленые глазки. Младенец смешно сморщил нос и почмокал своими маленькими пухлыми губами.

– Какой хорошенький, – восторженно прошептала Лиза, осторожно проводя пальцем по головке малыша, покрытой рыжим пушком.

– Это – девочка. Мы с Ригой назвали ее Милой, – с гордостью сказала Сага, лицо которой просто светилось счастьем. Казалось, она даже помолодела, и в ее внешности ничто больше не напоминало строгого школьного завуча.

– Хорошей вам дороги. Ветерка попутного, – с чувством пожелала путешественникам Рига. Прощаясь с ребятами, она обильно орошала свой платок слезами.

– Да будет тебе реветь, – добродушно произнес Традин. – Нечего им дорогу слезами поливать. Еще поскользнутся, – засмеялся толстяк, очень довольный своей шуткой.

– Ребятки, я вам тут печенья настряпала, – сказала Мэзина, передавая Воробью узелок. – Поешьте в дороге.

Воробей, который с самого утра принципиально не разговаривал ни с Лизой, ни с королевой молча взял печенье и хмуро кивнул в знак благодарности. Он даже не собирался делать вид, что рад возвращению домой. Оглядываясь, он то и дело бросал тоскливые взгляды на двери замка.