Ллойс

Сидя на корточках, девушка с меланхоличным видом возила по короткому бруску точильного камня лезвием зловещего вида, неизвестно где найденного ею, сделанного, судя по рукоятке, из гаечного ключа, ножа. Металл противно скрипел и визжал. Не сулящий ничего хорошего взгляд наемницы не отрывался от спины устроившейся на баке катера Куклы. Расположившись на невысоком пороге рубки, андроид, не обращая никакого внимания ни на мороз, ни на окружающих, вооружившись иголкой и ниткой, колдовала над какими-то обрывками ткани, извлеченными ею из безразмерного сундука торговца.

Сам толстяк, с сосредоточенным видом пережевывающий брикет сухого пайка, стоял у руля. Несмотря на то, что комбинезон великана вряд ли можно было назвать подходящей для зимы одеждой, а температура упала, минимум, до минус тридцати, Ыть, в отличие от остальных путешественников, похоже, совершенно не испытывал дискомфорта. Похолодало действительно серьезно. Болото стремительно превращалось в унылую, покрытую грязно-коричневым льдом тундру. С совершенно чистого на вид неба мерно падали редкие снежинки. Скриптор, попытавшийся было поймать одну из них языком, получил такой подзатыльник от наемницы, что чуть не свалился за борт, и теперь предпочитал сидеть от нее подальше. Двигатель катера мерно тарахтел. Корка льда стала толще, аэролодка, тяжело порыкивая плохо откалиброванными электродвигателями, то подминала под себя грязно-коричневое ледяное крошево, то скрипя и скрежеща плоским бронированным, рассчитанным на подрыв небольшой мины днищем по залитому почти болотной жижей льду, превращаясь в сани. Скорость передвижения упала настолько, что при желании путешественников наверняка можно было бы догнать пешком, но сейчас их разношерстную компанию беспокоило совсем другое. Рядом с рулевым колесом катера мерно поблескивал красным диодом чуть слышно щелкающий счетчик Гейгера.

— Сколько? — Не прерывая своего занятия, спросила Элеум и натянула повыше на нос перекочевавшую с макушки на шею бандану.

— Прилично, — покачав головой, Ыть отнял от лица и повесил на шею недавно извлеченный им из сундука бинокль, — и постоянно растет. Но воздух почти чистый.

— Спасибо буре. — Хмыкнула наемница. А то бы еще и химией надышались.

— Плетемся, как задницы, — раздраженно буркнул снайпер и принялся собирать винтовку.

— Меня, ыть, другое волнует. — Чуть заметно изменив курс, толстяк повернулся к остальным. — Камышник пропал, блин.

— Ну и что, — лениво протянул стрелок.

— А то, ыть, что, значит, для него здесь слишком глубоко. — Раздраженно пояснил Ыть. — Этих мест я не знаю, вешек привычных не видать, а от эхолота, ыть, из-за всего этого льда толку, как от свиньи шерсти. — Перехватив заинтересованный взгляд наемницы, толстяк потупился, поковырялся в затылке и неожиданно покраснел. — Я глубины не пойму, — пояснил он после некоторой паузы.

— А какая разница? — Пожала плечами Ллойс. — Через мель перескочить движков хватит, напороться на что-то тоже не страшно, брюхо бронированное. Я лично тут пешком гулять не собираюсь. И плавать тоже.

— Чем глубже вода, тем больше баянист. Да и другого… добра… тоже больше, — Усмехнулся устанавливающий на свое оружие невероятно громоздкого вида прицел Пью.

— Не накаркай, — поспешно сплюнул через плечо толстяк. — Некоторые говорят, эти твари так вырастают, что катер утянуть за собой могут…

— Еще раз так сделаешь, выкину тебя за борт, сладенький. Тебя и твою живую игрушку. — Безразличным тоном заметила с брезгливым любопытством наблюдающая, как с носка ее ботинка стекает сгусток слюны, Ллойс.

— Дык, ыть, я не хотел…

Что именно не хотел торговец осталось неизвестным — льдина, по которой шла аэролодка, треснула и с громким плеском ушла под воду. Под днищем раздался глухой удар, и катер ощутимо качнуло.

— Напоролись? — Нахмурился снайпер.

Несмотря на продолжающие перемешивать воздух лопасти катер медленно замедлял ход.

— Да, не должны, — хмыкнул осторожно выруливающий между вставшими дыбом льдинами торговец. — Сейчас все решим.

Неожиданно звук повторился. Катер содрогнулся, будто в его днище ударил стенобитный таран…

— Что это, мать его?! — Вскочив на ноги, Элеум перехватила обрез на изготовку.

— И знать не хочу. Ходу, ходу давай! — Закричал тоже вскочивший на ноги снайпер.

Словно в ответ на его слова ледяное крошево вокруг лодки заходило ходуном. Под днищем катера раздался протяжный скребущий звук, от которого у путешественников заломило зубы.

— Да даю я уже, ослеп что ли… Вот, ыть… — Судорожно сглотнув, толстяк рванул на себя рычаги.