Ллойс

— И не увидишь, — устало вздохнула, ставя на место стул, девушка. — Сама не понимаю, как это у меня получилось. Я как увидела, что один из его головорезов за пулемет схватился, так чуть в штаны не наделала. Видно, повезло просто. Я его только отвлечь рассчитывала, максимум, а тех, кто рядом с грохоталками стояли залечь заставить, а вон оно как вышло. Сама не пойму, что это было. Все пули в цель… и даже ножик аккурат между пластинами бронежилета попал.

— Фартануло — это называется, — хмыкнул стрелок. — Везучая ты, стерва, вот и все.

— А чего, ыть, ее тогда не клонировать? — Почесал в затылке толстяк.

— Меня? Клонировать? Зачем? — Не на шутку озадачилась Ллойс.

— Да не тебя, ыть, кровь… Антитела. Взяли бы чистый образец, да растили себе в колбе… А то они, получается, у тебя ее по два серебряка за грамм купили…

— По два с половиной. Клонированная кровь для вытяжек не годится. Там с антителами какая-то чехарда начинается, — задумчиво протянула Элеум. — А кровь… Вообще-то, обычно кровь дешевле, просто нужна, им видимо, была срочно. Еще я им патроны к револьверу отдала. А себе вот. — Похлопала она по бедру.

— Хм… вот, ыть, дельцы… — покачал головой торговец, только сейчас заметивший, что в новеньком, висящем на поясе наемницы патронташе матово поблескивают совершенно обычные на вид латунные гильзы, а к вооружению девушки добавился высоко, почти под грудью, висящий в переплетении ремней совершенно обыкновенный с виду обрез горизонтальной двустволки. — Твои патроны тысяч десять стоили.

— Мои патроны стоили защитного снаряжения, жратвы и вот этой штуки, — похлопала по обрезу девушка. — Здесь тоже сталь с паутинкой. Вроде… И патронов я под него разных хитрых поднабрала.

— С чем и поздравляю. — Буркнул, осторожно возвращаясь за стол Пью.

— Эй, девка, неси все заново! — Спрятавшаяся было за стойку во время эскапады Ллойс девчушка кивнула, мотнув тонкими, словно крысиные хвостики косичками, и скрылась на кухне. Неодобрительно глядящий на беспокойных гостей хозяин трактира, осуждающе покачал головой и вернулся к протиранию кружек.

— Ллойс, ты это, больше не надо так… Ладно? — Невнятно пробубнил, оторвав от зареванного лица руки сидящий неподвижно скриптор. — Я, ведь, тебя… Прости, я знал, что ты не такая. Просто… — Громко всхлипнув, подросток утер нос. — Я, ведь, тебя…

Внезапно глаза Райка закатились, и легионер, со стуком уронив голову на стол, громко захрапел.

— А чего ты хотела? — Вздохнул Ыть. — Парень с горя, почти, ыть, пол литра водки натощак высосал.

— Долбоклюй. — Прокомментировала наемница. — В дрова нализался. А вы тоже хороши. Как мы его теперь из города потащим?

— Да не надо тащить. Закажем комнаты, отоспимся на нормальных кроватях, а с утра двинем. — Отмахнулся стрелок.

— Тоже вариант. — Тяжело вздохнула девушка после долгой паузы. — Но помни, Пью. За тобой должок.

— Да на здоровье. Не надорвись только, как забрать решишь. — Фыркнул охотник за головами и присосался к принесенной официанткой кружке темного пива.

* * *

Ллойс не спалось. Возможно, в этом была виновата неприятная процедура донорства. А может, сказывалось напряжение последних дней. Так или иначе, несмотря на усталость и изрядную дозу алкоголя, сон не шел. Все, что оставалось девушке, это ворочаться на непривычно мягкой кровати, слушать нервное сопение, похоже, опять плачущего во сне Райка да вдыхать исходящий от кожи и оскорбительно белых, видимо, вываренных простыней запах дегтярного мыла. Элеум злилась. Даже купание не принесло ей обычного удовольствия. Может, все дело было в накопившейся за последний месяц усталости, а может, в том, что полупьяный скриптор постоянно скребся к ней в дверь, с какими-то глупыми извинениями. Ну, почему она позволила себе настолько сблизиться с мальчишкой? Ладно один раз. Тогда ей просто стало жалко запутавшегося, разрывающегося между вбитыми в голову догмами кодекса и родственными чувствами щенка. Да и сама она тогда была почти на грани… Райк помог не сорваться, не забыться в мутном наркотическом мареве, неожиданно свалившегося в руки изобилия. Тогда это показалось правильным. Ллойс не считала себя хорошим человеком, но равнодушно смотреть, как гибнет город, не могла. Тогда ей просто надо было отвлечься.