Лодка на двоих (СИ)

Дворец покинули беспрепятственно, стража дремала на своих постах, вяло следя за убывающими гостями. Сундуки перетащили в экипаж в два захода. Сундучок с зельями, предназначавшийся Айлил Глацио, Юстас собственноручно поставил на пол в карету. Отдавать еще и второй сундук с драгоценными зельями Алвизу, Деай был не намерен.

Спина, к вечеру разболелась и вовсю давала о себе знать. Мужчина понимал, что не сможет путешествовать верхом, придется забираться в карету и как барышня трястись в экипаже всю дорогу. Но теперь это казалось лорду малым злом, по сравнению с тем, чтобы остаться в гостях у герцога еще на несколько дней, пока спина не придет в норму.

Кряхтя и ругаясь Юстас сел в карету и ударил по крыше, для того, чтобы один из лакеев братьев Крайчер, что выполнял в дороге обязанности кучера, трогал в путь.

К моменту, когда карета дипломатической миссии королевства Лареграндо покинула территорию дворца правителя Лабланки, солнце опустилось за горизонт полностью. Ночь была ясной и звездной. В небе, огромными жёлтыми шарами, светили Две Луны, одна чуть больше, другая чуть меньше.

На улице, за воротами, карету ждали всадники, старший Крайчер отделился от общей группы и подъехал к окошку остановившейся кареты. Юстас придвинулся ближе, чтобы здоровяку не пришлось повышать голос.

— Все в порядке, выбывших нет, больных…. — Крайчер с сомнением поглядел на Ютаса, но все же сказал, — больных тоже нет…Мы на постоялом дворе попросили в дрогу собрать кое-что из еды, вот, — Арлен протянул Деаю, местами промасленный, бумажный сверток, — это утка копченая, хлеб, и вот еще.

На сиденье кареты Крайчер забросил обычную глиняную бутылку, горлышко которой, было залито смолой.

— Это вино, конечно не то, что подают во дворце герцога, но, полагаю, от него так скулы не сведёт.

Юстас усмехнулся, принял сверток в руки и в благодарность кивнул. Вечером, на приеме у герцога, им поужинать не удалось, а теперь гнать они будут до поздней ночи, и только встретив приличный постоялый двор, остановятся, чтобы выспаться перед дальней дорогой.

Деай не стал откладывать трапезу на потом и сразу, пока они еще не выехали из города, развернул сверток. Внутри оказались свертки поменьше, в одном он нашел несколько ломтей хлеба, во втором оказались нарезанные крупными дольками овощи, в третьем четверть копченой утки. Юстас не торопясь приступил к еде, которая на удивление оказалась очень хорошей. Хлеб был недавно выпечен, мягкий и ароматный. Утка жирная и тщательно прокопчённая. Овощи, как ни странно, чистые и не гнилые.

Карету трясло на попадающихся камнях, но пока Юстас не замечал этого, чем больше они удалялись от дворца, тем лучше он себя чувствовал. Спину вдруг отпустило, и внутри, в груди, наконец, медленно, разворачивался, отпускал тревожный комок. Было стыдно признать, но обязанность вступить с Айлил Глацио в брак сильно давила на мужчину. Умом он принял неизбежное и ждал, что если герцог потребует, то нужно будет идти под венец. Однако сердце упорно надеялось на освобождение. Но от того, что освобождение пришло, и Юстас даже испытывал облегчение, было стыдно и горького.

Деай свернул в тугие комки бумагу, в которой недавно была еда, и взялся за бутылку. Он достал из-за пояса короткий, но тяжелый и очень острый удлиненный нож и одним движением, высунув бутылку в окошко кареты, чтоб не налить на сиденья и подушки, снес запечатанную смолой пробку. Вино немного пролилось на землю, и Юстас услышал, как засмеялись его сопровождающие. К карете подъехал старший Крайчер, в его руках была такая же бутылка с вином. И, по всей видимости, не первая, судя по сияющему красному лицу Арлена.

— Ну что светлейший лорд Деай, отметим твою свободу?!

Юстас криво усмехнулся, казалось, он сам приложил руку к смерти девушки, но все же вытянул руку с бутылкой в окно, и Арлен ударил своей бутылкой о бутылку Деая. Раздался удивительно звонкий стук, от чего конь Крайчера шарахнулся в сторону. Арлен похлопал коня по шее и отстал от кареты, присоединившись к остальным всадникам.

Юстас очень быстро опустошил бутылку, а когда выглянул в окно, чтобы отбросить пустую тару подальше, вдруг понял, как сильно захмелел. Вино было обманчиво сладким, а крепость, практически не чувствовалась. Мужчину повело, но он не стал сопротивляться алкоголю, а просто лег на сиденье и уснул. Карету качало.

Юстас проснулся от резкого, пронзительного, разрывающего барабанные перепонки свиста. Доносились мужские крики, ругательства и звон.

— Звон? — Сам себя спросил Юстас и вдруг подскочил как ужаленный, это был звон оружия. Голова чуть было не оторвалась от движения, сладкое вино, дало сильнейшее похмелье, казалось, его стошнит прямо тут, в карете. Деай пересилил себя, взялся рукой за дверцу и резко толкнул ее на открытие.