Лодки уходят в шторм

— Ну и что получилось? — продолжал Мамедхан. — Как говорят мусульмане, ни плов Али, ни плов Вели нам не достался. Собака убежала и веревку унесла.

— Меньше путались бы у нас в ногах! — бросил Хошев.

— Что? Мы у вас в ногах путались или вы у нас? На него посмотри, ради бога! Как говорят мусульмане, в лодке сидит, с лодочником скандалит! Ада, Хошев, не твои ли муганские свиноеды Алексеев, Аникеев, черт знает, кто еще, все время кричали в Пришибе: "Россия! Россия!" Ну и где твоя Россия? Где твой Деникин?

— Придет, — уверенно ответил Хотев. — Дайте срок, и в Баку придет, и сюда.

— На вот! — Мамедхан сунул Хошеву под нос кукиш.

Хошев вздрогнул от неожиданности и отпрянул назад.

— Ну господа, господа… — пытался успокоить спорящих Сухорукин. — Прошу вас, господа…

— Не понимаю, Терентий Павлович, для чего вы пригласили меня? Выслушивать оскорбления этого дикаря?

— Дикарь — твой отец, дикарь — твой дед! — взбеленился Мамедхан.

— Не смейте оскорблять моего отца! — крикнул Хошев.

— Ха, обиделся! Да ты отца за бутылку водки продашь. Как большевикам продали Мугань, ты и твой полковник Ильяшевич.

— Да перестаньте же вы! — вышел из себя Сухорукин, но Мамедхан и Хошев словно забыли, зачем пришли.

— Замолчите, или я пристрелю вас! — выкрикнул Хошев и вытащил из кармана брюк пистолет.

Мамедхан выхватил из-за пазухи наган.

— Хо! Напугал! Клянусь могилой отца, мозги вытрясу, мальчишка!

Сухорукин, оказавшись между двух огней, отпрянул назад и закричал с дрожью в голосе:

— Вы с ума сошли! В моем доме! Сейчас нагрянет ЧК! Прекратите немедленно! Смею вас заверить… — Он осекся, словно испугавшись собственного крика и заметив, как при упоминании ЧК оба спорщика спрятали пистолеты. — Ну как можно, господа? Вы словно две кошки в одном мешке. Надо думать о спасении родины, а вы…

— Без вас обойдемся, — буркнул Мамедхан, отойдя в дальний угол комнаты.

— И мы без вас обойдемся! — не хотел уступать Хошев.

— Друзья, — примирительно начал Сухорукин, — будьте же благоразумны. Смею вас заверить, Мамедхан, вы не нравы в своих суждениях о полковнике Ильяшевиче.

— Слепому и то видно.

— Нет, нет, вы ошибаетесь. Вот придет еще один гость, я вам такую новость сообщу! Только прошу вас, не ссорьтесь, подайте друг другу руки, и забудем прошлое. Ну же!

— Руки не подам. Он поганый, свинину ест…

Хошев не успел ответить. В дверь постучали условным стуком.

— Идет! — таинственным шепотом произнес Сухорукин. — Господа, прошу вас, хоть при нем… — Сухорукин прошел в узкий коридорчик между квартирой и аптекой, а Мамедхан и Хошев, разойдясь в разные концы комнаты, нетерпеливо ждали появления таинственного гостя.

Вернулся Сухорукин, за ним вошел молла. Он пристально посмотрел на Мамедхана и Хошева, молча снял чалму, бросил ее на руки Сухорукину, словно слуге, отодрал черную бороду, сбросил абу, и перед пораженными Мамедханом и Хошевым предстал полковник Ролсон в штатском костюме.

— Добрый вечер, джентльмены!

— Вай, мистер Ролсон? — обрадовался Мамедхан. — Какими судьбами? Добро пожаловать!

— Садитесь, господа, — предложил Ролсон, усаживаясь в кресло.

Он тут же извлек из кармана резиновый кисет и трубку, набил ее и раскурил. Он еще не выпустил дыма, а Сухорукин приложил руку ко рту и вежливо покашлял. Затянувшись, Ролсон начал:

— Итак, джентльмены, мы не виделись всего полтора месяца. За это время произошли прискорбные события, в которых повинны вы. — Он ткнул трубкой в сторону Сухорукина, потом посмотрел на Хошева: стоит ли говорить о нем? И этот взгляд задел самолюбие Хошева. — И вы. — Ткнул трубкой в сторону Мамедхана. — Генерал Томсон призывал вас объединиться и бороться с большевиками сообща. Вы не прислушались к его мудрому совету. И вот печальный результат вашей бесконечной свары, вашего национального антагонизма.

— Вы правы, мистер Ролсон, именно национального антагонизма, — скорбно покачал головой Сухорукин. — Смею заметить…

— Пора положить ему конец! — не дослушал Ролсон. — Что вы делите шкуру неубитого медведя? Вы понимаете значение Советской Мугани в тылу Азербайджана, в тылу Деникина, у самой границы с Персией? Дурной пример заразителен, джентльмены. Завтра большевики захватят власть в других уездах, свергнут мусават, изгонят нас с Кавказа, вонзят нож в спину Деникину. А Персия? Что, если там вспыхнет народное восстание? Мы и так сдерживаем Кучук-хана, возомнившего себя новым Саттар-ханом!..

— Мистер Ролсон…