Лоенгрин, рыцарь Лебедя

Зеленые ветви затрепыхались, там повалилось тяжелое тело.

– Ваша светлость! – закричал Нил отчаянно.

Лоенгрин нехотя кинул:

– Ладно, беги проверь. Я посмотрю за твоей лошадью.

На пленника, что сидит под деревом, прислонившись к нему спиной и часто-часто дышит, он даже не взглянул.

Нил спрыгнул на землю и ринулся через кусты в глубину леса. Пленный сразу же вскочил, в два прыжка оказался у коня, подпрыгнул и красиво оказался в седле, не касаясь стремени…

И тут же кулак в железной перчатке со страшной силой ударил в зубы. Вожак вылетел из седла, будто мелкий камешек, по которому влупили толстой палкой, рухнул на землю и перекувыркнулся дважды, мог бы и больше, но удержала веревка.

Он поднялся на четвереньки, хрипел и кашлял кровью, выплевывая зубы, а над ним прозвучал холодный и светлый, как вода горного ручья, голос рыцаря в сверкающих доспехах:

– Хочешь попробовать еще?

Разбойник прохрипел:

– Понравилось бить связанного?

– Понравилось, – согласился Лоенгрин. – Но вот так просто бить не могу, обеты не позволяют, нужен повод… попробуй еще раз, а?

Разбойник смолчал, только выплевывал кровь и крошево зубов, а еще старался отхаркнуть те, что рыцарский кулак вбил в гортань и в дыхалку.

Затрещали кусты, Нил выбрался на дорогу, держа в руках простенький арбалет и два меча. Лицо оруженосца сияло, прокричал, тяжело отсапываясь:

– Ваша светлость, вы положили шестерых!.. Вожака пришпилили к дереву двумя стрелами!.. Я даже не представляю, как можно так стрелять… на слух?

Лоенгрин отмахнулся.

– На слух, на запах, на шевеление веток, на умолкнувших птиц… и многое еще что. Там много раненых? Может, кого-то нужно взять к лекарям?

Нил ответил простодушно:

– Ваша светлость, я им уже помог всем.

– А-а-а, – сказал Лоенгрин, и лицо его омрачилось, – догадываюсь.

– Все равно пришлось бы вешать, – объяснил Нил, – а я проявил милосердие. Добрый я, ваша светлость!.. Ничего не могу с собой поделать, так и хочется кому-то помочь.

Лоенгрин проворчал:

– Садись, поехали.

Нил взобрался в седло, с интересом посмотрел на харкающего кровью пленника.

– А этому, как понимаю, вы помогли… что-то понять?

Лоенгрин кивнул:

– Я старался. Но, думаю, он немножко туповат. Хотя я хотел бы, чтобы он хоть что-то понял и раскаялся.

Нил поддакнул:

– Да, я тоже хотел бы его еще и помучить. Чтоб другие устрашились идти такой дорогой.

Лоенгрин вздохнул и, убрав лук, обратил все внимание на то, что впереди, где дорожка пошла мимо великанских деревьев, покрытых толстым слоем зеленого мха на высоту человеческого роста, а то и всадника, такая же мертвая тишина, как и в том месте, где прятались разбойники.

– Ну что еще, – пробормотал он раздраженно, – я хочу учить крестьян разводить тонкорунных овец из Аскалены, а не бить по головам мелких и неумелых грабителей…

Нил спросил живо:

– А что за Аскалена?

– Земли на юге, – ответил Лоенгрин отстраненно, – там разводят особых тонкорунных овец… у них и шерсть самая длинная и нежнейшая, и мяса столько, что это еще и самая мясная порода на свете…

Нил посмотрел на него в сомнении.

– Но дело ли это для рыцаря?

– Это для всех дело, – ответил Лоенгрин. – Прикройся щитом. Пока слева, но будь вообще-то готов…

Нил тут же приподнял щит, забрало опустил, за кустами стоит мертвая тишина, а потревоженные птицы вьются далеко в сторонке.

– Нил, – сказал Лоенгрин громко, снова беря в руки лук, – никогда не прячься в кустах.

– Не буду, ваша светлость, – ответил Нил клятвенно.

– А то сядешь просто пообедать, – продолжал Нил, – а кто-то может подумать, что ты в засаде, как вот я, к примеру…

Он моментально наложил стрелу, оттянул тетиву, выстрелил, тут же выстрелил снова и снова. За кустами раздался истошный крик ужаса и боли, затрещали ветви, послышался топот убегающих ног.

Лоенгрин выждал, кивнул Нилу. Тот, улыбаясь во весь рот, соскочил на землю и ринулся в кусты. Лоенгрин ждал терпеливо, связанный вожак начал угрожающе раскачиваться, но Лоенгрин так взглянул на него, что тот сразу выпрямился и замер.

Нил вернулся с большим топором и простеньким луком.

– Там еще два было, – сказал он, – а еще коса и кистень. Я их там поломал и бросил в кусты.

– Кто был жив?

– Один, – ответил Нил и тут же поспешно добавил: – Но он умер, как только я подошел!

– В седло, – велел Лоенгрин. – Что-то едем медленно.

Глава 15

В селе Лоенгрин велел выйти из домов даже тем, кто хотел отсидеться, и теперь всем миром смотрели, как Ханнелору Лесному накинули на шею петлю, Лоенгрин внятно объяснил, кто это такой и за что его так, после чего Нил и еще двое потянули за другой конец веревки, Ханнелор просунул пальцы под петлю на горле и пытался ее ослабить, лицо побагровело, он задыхался и надсадно хрипел.

Нил туго обмотал ствол дерева и завязал конец веревки узлом. Когда петлю затягивают на шее и сталкивают жертву с высокого места, у нее либо сразу ломаются шейные позвонки, и смерть наступает мгновенно, либо рвется веревка.