Логическая игра

(Не моя вина, как ты знаешь, что мне приходится начинать так письмо. Как ты сама можешь засвидетельствовать, я сделал все, что мог, не выходя за рамки вежливости, дабы избежать знакомства с тобой и твоими товарищами по несчастью[50].) Я весьма признателен тебе за адрес и дни рождения. Нелли Флетчер не значится в твоём списке, но её день рождения я могу узнать от её сестры, которая находится здесь. День рождения Кати Мартимер написан весьма неразборчиво и заставляет теряться в догадках. Ты написала дату так: 2оо декабря (по крайней мере так можно передать эту закорючку, которая стоит после двойки: написанное можно прочесть и как 2, и как 20, 23, 26 или 29. Если я когда-нибудь вздумаю послать ей бриллиантовый браслет в подарок на день рождения, то мне придётся основательно поиздержаться, да и упаковать 6 браслетов будет довольно хлопотно, зато я буду уверен, что она непременно получит подарок в свой день рождения. (Начав письмо так, как я начал, я считаю совершенно необходимым закончить его так, как я закончу, чтобы не впасть в противоречие. Ведь если мы впадаем в противоречие, то мы ничто. Если бы в начале письма я обратился бы к тебе, как к «мисс», то закончить его я должен был бы: «Искренне Ваш…» Но возможна ли искренность в подобных обстоятельствах? Поэтому я кончаю письмо.)

Преданный тебе Ч. Л. Доджсон

P. S. Передай привет от меня Глэдис. Что она имела в виду, когда сказала, что за 24 часа до того, как ей полагается отправляться спать по субботам, она бодрствовала. Если она не спала, то что происходило в то знаменательное время? Думаю, что кто-то очень хотел спать!

Кэтрин Сэвил Кларк

Крайст Черч, Оксфорд

5 ноября 1886 г.

Дорогая Китти!

Куда катится этот мир! Слыханное ли это дело, чтобы юная леди не старше 24 лет написала письмо джентльмену не моложе 25 лет и подписалась «любящий вас маленький друг»! Нет слов, чтобы выразить, как я потрясён! Я просмотрел весь словарь и не смог найти слов, которые были бы достаточно сильными для этого, пока, наконец, не дошёл до буквы Z, после чего мне пришлось оставить свою затею, поскольку, как ты знаешь, на «Z» начинается немного слов.

Мне было очень приятно прочитать, что тебе «очень приятно иметь» меня, — только, милое моё дитя, не следует говорить обо мне так, будто я корь.

Я был бы очень рад приехать и посмотреть, как ты и твои друзья разыгрываете пьесы, только не «самые трагические трагедии», как ты собираешься в честь моего приезда. Боюсь, что от таких трагедий я и без того устал: их так много. Думаю, мне лучше приехать, когда вы будете играть три трагедии (больше я просто не вынесу). Если мне позволено выбирать, то я предпочёл бы «Гамлет», «Отелло» и «Макбет».

Передай привет мышке-соне и твоим сёстрам.

Любящий тебя друг Ч. Л. Доджсон

Уинфред Стивенс

Крайст Черч, Оксфорд

22 мая 1887 г.

Дорогая Уинни!

Поскольку ты очень устала от чтения этого длинного-предлинного письма, я кончаю писать и ставлю подпись.

Любящий тебя Ч. Л. Доджсон

P. S. Ты даже не представляешь, как трудно мне было написать «Уинни» вместо «мисс Стивенс» или «любящий тебя» вместо «преданный Вам».

P. P. S. Я надеюсь, что через год-другой мне удастся выкроить время и пригласить тебя ещё на одну прогулку. Правда, к тому времени Время начнёт «оставлять морщины на твоём безоблачном челе», но какое это имеет значение? Чем почтеннее возраст того, с кем идёшь на прогулку, тем более юным выглядишь сам. Мне будет приятно услышать, как люди станут шёпотом спрашивать друг у друга:

— Кто этот милый мальчик, который идёт рядом вон с той дряхлой старушкой? Он заботится о ней так трогательно, словно она его прабабушка!

P. P. P. S. На этом писать кончаю, так как очень тороплюсь.

Эдит Люси

Лашингтон Роуд, 7, Истберн

10 сентября 1887 г.

Дорогая Эдит!

Ты действительно не должна думать, будто что-нибудь в твоём поведении могло показаться мне грубым хотя бы в малейшей степени! Ничего грубого в твоём поведении не было. Нет, дорогое моё дитя, существует множество различных вещей, которые ты можешь делать, но есть и такие вещи, которые ты сделать просто не в силах. Например, перепрыгнуть через Луну или быть грубой с кем-нибудь.

Преданный тебе Ч. Л. Д.

Эдит Блейкмор

Крайст Черч, Оксфорд

22 декабря 1887 г.

Дорогая Эдит!

Какая странная вещь Память! Она вся состоит, как ты должно быть знаешь, из закоулков и полочек, на которых очень удобно спрятать что-нибудь подальше с глаз. На одной из таких полок (которая начала было покрываться пылью от того, что на неё давно не заглядывали) я обнаружил имя маленькой девочки, с которой я давным-давно, в Средние века (в эпоху Карла Великого), встречался в Истберне.