Логика. Том 1. Учение о суждении, понятии и выводе

Но та непосредственная надежность и достоверность является, напротив, первоначальной и настоящей формой, в какой обнаруживается необходимость в области мышления; в ней обнаруживается форма и направление, в каких действует полная живая сила мышления, и эта непосредственная очевидность не может быть вполне заменена ничем другим. Попытка к противоречию может, конечно, служить к тому, чтобы констатировать наличность той достоверности и оценить меру той силы, какая обнаруживается в утверждении. Но уразумение того, что противоположное невозможно, как правило, предполагает уже значимость первоначального суждения – что «А не есть В» является противоречивым; это может быть непосредственно ясно лишь тогда, когда установлено, что «А есть В». Двойное отрицание не создает суждения, но лишь обходит его, отделяя его от его противоположности. Но оно есть та форма, в которой истина ясно доходит до нашего сознания, когда мы удаляемся от нее и снова к ней возвращаемся. Как тождество доходит ясно до сознания лишь благодаря отрицанию чего-то другого, утверждение – благодаря отрицанию отрицания, так и необходимость доходит ясно до сознания благодаря невозможности иной формы бытия. Но она сама содержится уже в тех мыслях, благодаря которым она уясняется. Отрицание отрицания лишь потому подтверждает утверждение, что самый процесс этот непосредственно достоверен в своих отдельных шагах. Та не ведающая рефлексии необходимость есть чисто первоначальная, которая действует во всем нашем мышлении, и поэтому она никогда ни в одном из пунктов не может подняться до сознания.

Если бы ассерторические и аподиктические суждения мы вздумали разграничивать так, что у последних их необходимость ясно доходит до сознания, а поэтому обнаруживается также и в грамматическом выражении, тогда как у первых она нераздельно кроется в самом акте суждения, то этим отмечалась бы действительно наблюдающая разница, которая, правда, касается не степени, но характера достоверности известного положения. Только разница эта движется вполне в психологической области, она указывает на то, что в зависимости от индивидуальных условий при том же самом суждении может обнаруживаться то так, то иначе; эта разница обозначает прямую противоположность тому, что должны высказать эти выражения. Ибо аподиктическая форма «А должно быть В» напоминаем о сомнении и мыслимости противоположного. Она движется, предусмотрительно оглядываясь кругом, от А к В; ассерторическая форма идет прямой дорогой к своей цели. Как раз там, где суждение получено путем умозаключения, ассерторическая форма высказывает более твердую уверенность, нежели аподиктическая, которая как бы приглашает к тому, чтобы сперва испытать доказательство. И первая форма, следовательно, повсюду является более естественным выражением также и для так называемой аподиктической достоверности, ибо она есть более прямое ее выражение. Точно так же и математика свои «аподиктические» теоремы и логика свои силлогические умозаключения обыкновенно высказывают в ассерторической форме.

Если бы на это возразили, что фактически многое утверждается так зря, когда говорящий не так уж строго считается с необходимостью своего высказывания, – то это столь же справедливо, как и то, что много лгут. Только это не опровергает того положения, что тот акт, для которого серьезное высказывание является адекватным выражением, соутверждает необходимость суждения и что высказывание так и понимается всяким. В противном случае речь была бы лишена всякого смысла, если бы она пользовалась лишенными смысла словами или была бы исполнена лжи, если бы как достоверное устанавливалось то, что не является достоверным для самого говорящего. Что в борьбе интересов и в партийной борьбе в этом смысле много лгут – это нисколько не касается логики, которая предполагает как хотение истинно мыслить, так и хотение истинно говорить. Точно так же следует признать, что это хотение истинно мыслить и истинно говорить лишь постепенно становится сознательным хотением, и первоначально оно проявляется лишь как не сознающее своей цели побуждение. Но прежде чем это сознание становится ясным, говорящие не знают, что они делают. А до тех пор акт суждения фактически не является свободным и сознательным и он не достиг еще своей полной зрелости.