Читаем Логово полностью

Инспектор. На самом деле в него мог выстрелить любой из них. Ни у кого из них нет алиби. (Встает, становится справа от софы.) Нельзя проверить ни время, ни место, которое они называют. Вы только посмотрите, сержант, как здесь все устроено. Его могли застрелить и с террасы, и через окно, и через парадную дверь, и из холла, и из окон, выходящих в сад… И при этом, если вы говорите, что возвращались с фермы или ходили пострелять в лес, любое утверждение абсолютно нечем проверить. (Смотрит в сторону французского окна справа, выходящего в сад.) Там густые кусты, прямо перед самым домом. В них можно играть в прятки часами. (Обходит софу.) Это один из тех револьверов, из которых стреляли по мишеням. Его мог держать в руках любой из них. Они все брали его в руки. Хотя единственные четкие отпечатки на нем остались от рук миссис Кристоу и Генриетты Ангтелл. (Возвращается к софе слева.) Напрашивается вопрос, что за человек был этот самый Джон Кристоу? (Обходит софу.) Если вы хорошо знаете человека, то сможете догадаться, кому могла понадобиться его смерть.

Сержант. Мы все это выясним в Лондоне на Харви-стрит. Допросим секретаршу, слуг.

Инспектор (садится, на софу слева). А у здешних слуг что-нибудь выяснили?

Сержант. Пока нет. Они все перепуганы. Жаль, что они не держат посудомойку. Вы же знаете, что я пользуюсь большой популярностью именно у посудомоек. (Идет мимо кресла к камину.) Но у них есть горничная, на которую я очень надеюсь. Я бы хотел поговорить с ней еще раз, сэр, если вы позволите.

Инспектор кивает, сержант ухмыляется и уходит налево. Инспектор встает, подходит к французскому окну, выходящему в сад, несколько секунд пристально всматривается в кусты, затем поворачивается, направляется к середине комнаты и выходит на террасу. Там он некоторое время внимательно оглядывается вокруг, затем возвращается к софе, садится слева. Его что-то беспокоит. Он поправляет подушку у себя под боком и вытаскивает из-под нее красную сумку Вероники. Открывает сумку, рассматривает содержимое, на лице его отражается сильное удивление. Закрывает сумку, встает, в задумчивости идет вдоль софы, прикидывая в руках вес сумки. В это время слева слышатся голоса. Он тут же возвращает сумку на место и накрывает подушкой, как было.

Мидж (слева, за сценой). Вот ты где, Генриетта! Инспектор хотел тебя видеть.

Генриетта (слева за сценой). Спасибо, Мидж. Люси мне уже сказала. Я как раз иду к нему.

Мидж (слева за сценой). Хорошо. А я подумала, что она опять забыла.

Инспектор останавливается у правого края софы.

Слева входит Генриетта.

Генриетта. Вы хотели со мной поговорить? (Направляется к софе, садится слева.)

Инспектор. Да. Ведь вы родственница хозяевам дома, не так ли?

Генриетта. Да. Мы все тут Ангтеллы. Тем более леди Ангтелл. Она вышла замуж за своего троюродного брата, и сама она — Ангтелл.

Инспектор. Выходит, вы все здесь одна семья, за исключением мистера Кристоу и его жены, верно?

Генриетта. Да.

Инспектор (идет направо). Расскажите мне, что здесь произошло.

Генриетта. Я была в саду, поливала цветы. (Указывает направо.) Вон там, не очень далеко от дома. Я услышала выстрел и поняла, что он раздался в самом доме, а вовсе не в кегельбане, где стреляли по мишеням. Мне это показалось странным, и я поспешила в дом.

Инспектор. Через какую дверь вы вошли?

Генриетта (указывает направо). Через эту.

Инспектор. Расскажите подробнее, что вы увидели?

Генриетта. Джон Кристоу лежал на полу, вот здесь. Над ним склонились сэр Генри и Гаджен, наш дворецкий. Позади них стояла миссис Кристоу. В руке она держала револьвер.

Инспектор (задумчиво идет вдоль стены). И вы подумали, что именно она выстрелила в него?

Генриетта. Почему я должна была так подумать?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Руны
Руны

Руны, таинственные символы и загадочные обряды — их изучение входило в задачи окутанной тайнами организации «Наследие предков» (Аненербе). Новая книга историка Андрея Васильченко построена на документах и источниках, недоступных большинству из отечественных читателей. Автор приподнимает завесу тайны над проектами, которые велись в недрах «Наследия предков». В книге приведены уникальные документы, доклады и работы, подготовленные ведущими сотрудниками «Аненербе». Впервые читатели могут познакомиться с разработками в области ритуальной семиотики, которые были сделаны специалистами одной из самых загадочных организаций в истории человечества.

Андрей Вячеславович Васильченко , Бьянка Луна , Дон Нигро , Эдна Уолтерс , Эльза Вернер

Драматургия / История / Эзотерика / Зарубежная драматургия / Образование и наука
В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза
Нежелательный вариант
Нежелательный вариант

«…Что такое государственный раб? Во-первых, он прикреплен к месту и не может уехать оттуда, где живет. Не только из государства, но даже город сменить! – везде прописка, проверка, разрешение. Во-вторых, он может работать только на государство, и от государства получать средства на жизнь: работа на себя или на частное лицо запрещена, земля, завод, корабль – всё, всё принадлежит государству. В-третьих, за уклонение от работы его суют на каторгу и заставляют работать на государство под автоматом. В-четвертых, если он придумал, как делать что-то больше, легче и лучше, ему все равно не платят больше, а платят столько же, а все произведенное им государство объявляет своей собственностью. Клад, изобретение, сверхплановая продукция, сама судьба – все принадлежит государству! А рабу бросается на пропитание, чтоб не подох слишком быстро. А теперь вы ждете от меня благодарности за такое государство?…»

Михаил Иосифович Веллер

Драматургия / Стихи и поэзия