Логово чужих

Пьер Бокор после исполненного ритуала выглядел чрезвычайно утомленным. Со стороны Порт-о-Пренса дул прохладный ветерок. Разгоряченного, истекавшего потом колдуна начинало знобить. Колдовство колдовством, но подхватить простуду можно было запросто и без вмешательства потусторонних сил. Массивный телохранитель отлично понимал данное обстоятельство. Он услужливо накинул колдуну на плечи плащ и бережно повел к машине, которая стояла у центральных ворот кладбища. Большая часть тонтон-макутов безмолвной серой толпой поплелась следом.

Телохранитель открыл перед хозяином двери старого серебристого «Альфа-Ромео». В салоне негромко звучало радио. Однако в кристальной тишине, установившейся на кладбище и в его околицах, звук радиоприемника моментально врезался в уши. Унган и его верзилы достаточно четко расслышали слово «Россия». Но этого было мало.

— Жерар, сделай громче, — попросил Бокор у телохранителя. — Мы должны знать точно, что происходит в логове нашего заклятого ворога.

— Уже началось, — угрюмо пробормотал Жерар и покрутил настройку звука.

Французская служба «Всемирного радио» приятным женским голосом сообщала: «В отдельных регионах Российской Федерации наблюдается паника. Население отказывается принимать мелкие купюры, ссылаясь на их радиоактивность. Официальные власти не признают факт облученности изотопами стронция целой серии самых ходовых российских купюр. Тем не менее панические настроения среди россиян продолжают нарастать. Напоминаем, что первая их волна началась после ряда недавних публикаций на данную тему в негосударственных российских изданиях». Диктор перешла к освещению событий в других странах мира. Жерар, не дожидаясь указания, по собственной инициативе заметно убавил громкость.

Прослушав новость о странных событиях в России, унган Пьер Бокор засветился улыбкой самодовольного вурдалака. «А что я говорил?! — не так громко, как совсем недавно, произнес он. — Великие духи вуду помогают нам! Истинно глаголю вам: близок час падения России!» Вся шайка неотесанных молодчиков пораженно молчала. Тонтон-макуты не имели ни малейшего представления о том, что такое радиоактивность или изотопы стронция. Но смысл новостного сообщения оценили для себя в мгновение ока: «Гаитянские демоны, подчиненные великому унгану Пьеру, оказались куда сильнее демонов российских! А это значит, что Андриана Власова, большого друга всех тонтон-макутов, скоро наверняка отпустят на Гаити…»

Колдун сел в машину. Когда «Альфа-Ромео» прилично отъехал от кладбища, Бокор позволил себе искренне рассмеяться. Он по-ребячьи радовался нежданно благоприятному стечению обстоятельств, которое лишний раз укрепило веру тонтон-макутов в его колдовские способности. Жерар молча крутил баранку, стараясь выбрать из почти стопроцентного бездорожья более-менее удовлетворительный путь. Лишь изредка он бросал мрачные взгляды на зеркало заднего вида и недоуменно смотрел на хозяина. Тот по-прежнему предавался безудержному веселью.

10

Мутная пелена медленно спала с глаз Полундры. Постепенно он пришел в себя. Его изумленному взору открылась синеватая рябь. Сообразить сразу, что он находится в воде, оказалось не так и просто. Лишь после нескольких минут мучительного напряжения памяти старлей все вспомнил.

Боевой пловец лежал на морском дне. В спину кололи небольшие, но довольно острые камни. Сергей Павлов попробовал сменить неудобное положение тела. Он поднял туловище и сел. Последовавшая затем попытка оттолкнуться руками от дна не принесла успеха. Тупая боль решительно напомнила о себе. Только тогда Полундра осознал, что его левая рука пребывала в весьма болезненном состоянии. Полученное неизвестным образом ранение провоцировало ощутимые болевые симптомы по всему телу.

Будучи опытным бойцом, Полундра отлично умел управлять своей болью. Но для этого нужно было выбрать объект концентрации внимания. Сосредоточенность на нем позволила бы отвлечься от всего, что лежит вне его пределов, в том числе и от боли.

Подходящего объекта, который сумел бы поглотить все без остатка внимание, не находилось. Старший лейтенант все еще гадал, что могло послужить причиной ранения. «Да что же такое произошло? Неужели в меня стреляли из какого-то оружия? Или же некий морской дьявол ухитрился меня ужалить?» — не без яростной злости вопрошал он.

Болевые ощущения смешивались с нарастающей тревогой. Причину нарастания тревоги Полундра объяснить не мог. То ли рана таким странным образом давала о себе знать, то ли интуиция видавшего виды бойца отчаянно посылала сигналы о неминуемой опасности. Желудок сводило от сильной судороги, как это зачастую случается в момент повышенной тревожности.

Невидимый враг явно находился где-то совсем близко и, вероятно, уже готовился к повторному нападению. Ответить точно, так ли это, можно было лишь по истечении некоторого времени. Однако временной запас неотвратимо истощался вместе с содержимым аквалангистских баллонов. Стоило поторопиться.