Логово дьявола

Она делает паузу, ее глаза встречаются с моими. «О, это так. Москва — это… совсем другой мир». Ее красные губы изогнулись без юмора. «Не всегда хороший мир».

"Ой?"

Она возобновляет осторожное вытирание. «Здесь тихо. Спокойствие. И природа красивая. Николай хотел этого для своего сына».

— Так ты за Славой?

"Мой брат." Она хмурится, изучая мое лицо, и использует заостренный конец спонжа, чтобы нанести мне немного основы под глаза. Темные круги, должно быть, беспокоят ее. «Мне просто нужен был перерыв, — продолжает она, переходя к моей переносице, — небольшой тайм-аут, если хотите».

— Из жизни в Москве?

"Что-то такое. Закрой глаза."

Я подчиняюсь, молча переваривая то, что узнала, пока она наносит тени на мои веки и наносит тушь на ресницы. Вполне логично, что они были здесь из-за мальчика — время их переезда в этот комплекс совпадает с тем, что Николай узнал о существовании своего сына. И я полагаю, если вам нужна тихая, спокойная природа, вам не найти ничего лучше, чем это место.

Все равно что-то не так пахнет. Я уверена, что в России и других странах поблизости есть уголки нетронутой цивилизацией дикой природы. Зачем переезжать через полмира, если вам нужна только красивая природа? Одна только разница во времени должна мешать поддерживать связь с семьей или вести какой-либо бизнес — при условии, что бизнес есть .

Я жду, пока Алина закончит обводить мои губы карандашом, прежде чем открыть глаза и спросить: «Чем занимаются твои братья по работе?»

— О, это и это. Она осторожно наносит помаду, просит меня закрыть губы салфеткой, чтобы смазать часть цвета, и повторяет процесс еще два раза. Наконец удовлетворенная, она убирает помаду и берет маленькую баночку с румянами и кисточку для макияжа с длинной ручкой. «Наша семья владеет кучей компаний в различных секторах — энергетике, технологиях, недвижимости, фармацевтике», — говорит она, быстро и мастерски проводя кистью по яблочкам моих щек. «Николай наблюдает за всем этим… или он контролировал до недавнего времени. Когда мы узнали о Славе, он передал большую часть обязанностей Валерию и Константину, чтобы он мог переехать сюда и проводить время с сыном».

Я смотрю на нее с недоверием. Она говорит о том же Николае? Хладнокровный отец, который почти не общается со своим сыном? Я не могу себе представить, чтобы он рано ушел с деловой встречи, чтобы быть со Славой, не говоря уже о том, чтобы уйти с поста главы какого-нибудь крупного конгломерата.

Я должна что-то упустить. То или Слава — удобный предлог для чего-то сомнительного.

"А ты?" — спрашиваю я, когда она отходит и критически оценивает свою работу. — Ты тоже участвуешь в семейном бизнесе?

Она смеется легким, звонким смехом. — О, это не для меня. Сделав полшага вперед, она большим пальцем гладит мою левую бровь. «Неплохо», — заявляет она. «Теперь нам просто нужно сделать твои волосы. Подойди." Сжав мою руку, она тащит меня обратно в ванную, где достает из другого ящика целый набор средств для укладки, а я смотрю на свое отражение в зеркале.

Я никогда, никогда раньше не выглядела так, даже когда мама выложила пятьдесят баксов, чтобы мне профессионально сделали макияж для выпускного вечера в старшей школе.

Девушка в зеркале необыкновенно хороша собой, ее кожа гладкая и сияющая, большие карие глаза, большие и загадочные, изящно очерченные скулы и мягкие пухлые губы цвета темной розы.

Я не похожа на Алину с ее ярко-красными губами и эффектным макияжем кошачьих глаз. На самом деле, я вообще не выгляжу так, будто на мне макияж. Вместо этого меня как будто отфотошопили, все мои несовершенства размыты и сглажены.

"Ух ты." Я поднимаю руку, чтобы коснуться своего лица. "Это…"

Алина шлепает меня по руке. — Не трогай, ты все испортишь. В общем, чем меньше вы прикасаетесь к своему лицу, тем лучше. У вас красивая, чистая кожа, но будет еще лучше, если вы будете держаться подальше от нее. Жир и грязь на наших пальцах забивают поры, из-за чего они со временем выглядят больше».

— Ладно, ладно. Наказывая, я держу руки по бокам, пока она работает с моими волосами, сначала высвобождая их из пучка, затем смачивая их водой и применяя различные средства для укладки, чтобы создать волну на моих в остальном вялых прядях.

«Вот, все готово», — говорит она через несколько минут. «Теперь тебе нужна обувь, и все будет готово».

О, дерьмо. — Не думаю, что у меня… — начинаю я, но она уже выходит из ванной.

Я следую за ней и вижу, как она мчится к моему шкафу. Через секунду она появляется с коробкой из-под обуви. Джимми Чу , гласит логотип на коробке. Ставя его на пол, она достает пару золотых туфель на каблуках с ремешками и протягивает их мне. "Попробуйте это."

Они купили мне обувь? Остановив свой мозг от подсчета не такого уж маленького состояния, которое, должно быть, было потрачено на мой гардероб, я надеваю каблуки — как и платье, они идеально сидят — и подхожу к висящему рядом зеркалу в полный рост. в шкаф.