Логово снов

– Эй, мистер Форман, вы так и будете сами всю ночь языком трепать? Или все-таки разрешите мне попрорицать немного для нашей изысканной публики? – закокетничала Эви.

Аудитория снова захихикала – все, как прописано в сценарии.

– Очень хорошо, мисс О’Нил. Итак, наш первый гость? Миссис Чарльз Рузерфорд, я так понимаю, вам есть чем поделиться?

– Еще бы! – Миссис Рузерфорд встала и двинулась к Эви, на ходу разглаживая юбку – хотя любоваться ею, кроме статистов в крошечной студии, было решительно некому. – Я принесла вот этот зажим для банкнот.

– Добро пожаловать к нам, миссис Рузерфорд. Спасибо, что сочли возможным прийти на Мыльный Час Пирса с нашей Провидицей-Душечкой, – «Пирс», мыло истинной чистоты. А теперь, миссис Рузерфорд, прошу, не рассказывайте мисс О’Нил ничего о вашем деле. Она сама извлечет ваши тайны из-за завесы непознанного, пользуясь исключительно своим сверхъестественным даром.

– Так что если вы ему еще не все выложили, миссис Рузерфорд, у вас есть шанс сделать это сейчас, – пошутила Эви.

Это, конечно, была подковырка, но мелкие пакости вообще хорошо удерживают внимание слушателей, разве нет?

– Ах, боже мой, – прыснула гостья.

– И кому же принадлежит этот зажим для банкнот? – c места в карьер ринулась Эви.

Миссис Рузерфорд зарделась.

– Это… моего… моего мужа.

Чтобы догадаться об этом, пророчицей быть не надо. Замужних дам почти всегда интересует исключительно, не гуляет ли их муженек налево.

– Итак, миссис Рузерфорд, как девочка девочке: что у вас там стряслось?

– Ну, видите ли, Чарльз в последнее время был ужасно занят. Все ночи проводил в конторе – только он и секретарша, больше никого, и я боюсь…

Эви сочувственно покивала.

– Не надо бояться, миссис Рузерфорд. Скоро мы докопаемся до правды. Не могли бы вы положить объект мне в правую руку, пожалуйста. Благодарю вас.

С видом заправского фокусника Эви накрыла правую ладонь левой и сжала руки, давая зажиму для банкнот время «расколоться».

– Ах ты, господи, – проворковала она, выныривая из легкого транса.

– Что там такое? Что вы видите? – засуетилась дама.

– Даже не знаю, стоит ли говорить, миссис Рузерфорд, – протянула Эви, специально нагнетая напряжение для радиопублики.

– Прошу вас, мисс О’Нил… если там что-то, что мне стоит знать…

– Ну, что ж, – начала Эви самым серьезным тоном, – вам хорошо известно, что предметы никогда не лгут.

По аудитории прошелестел ропот предвкушения. Ну, вот они и мои, подумала Эви и даже голову понурила, будто доктор, собирающийся сообщить пациенту плохие новости.

– У вашего мужа с секретаршей действительно сговор…

Не подымая головы, Эви считала про себя – …два, три… – а затем вскинулась с триумфальной улыбкой:

– …они планируют вечеринку по случаю вашего дня рождения!

Аудитория разразилась облегченным хохотом и бурей аплодисментов.

– Боюсь, теперь сюрприза у них уже не получится, – сокрушенно продолжала Эви. – Вам придется строить из себя глухую и немую. И, между прочим, к вам, мальчики и девочки, слушающие нас сейчас по радио, это тоже относится!

– Спасибо! Ах, огромное вам спасибо, мисс О’Нил!!

Миссис Рузерфорд повели обратно на ее место, и к микрофону снова выступил диктор.

– Давайте самым теплым образом поприветствуем отважную миссис Рузерфорд, леди и джентльмены!

Когда овации стихли, Эви вызвала следующего гостя. Покончив с ним (и рассказав, где в доме его дедушка спрятал клад старых военных облигаций), Эви подождала, пока «Четыре Пророка» споют очередной мыльный джингл, и снова шагнула к микрофону; отражения софитов загадочно сверкали у нее в глазах. Понятное дело, что радиослушатели тебя не видят, но из ежедневных занятий по технике речи она твердо усвоила, что улыбка передается даже по проводам, – и полыхнула ею во все тридцать два!

– Леди и джентльмены, после радиошоу ничто не доставит мне большего наслаждения, чем славная горячая ванна. И, разумеется, в ванне я не одна.

– Да неужто, мисс О’Нил! – выпалил диктор, подпустив в голос приличной случаю скандальности.

– О, нет! И у меня отличная компания!

– Ах, мисс О’Нил!!

– Как вам не стыдно, мистер Форман! Конечно, это мыло Пирса! «Пирс» хранит гладкость и прелесть девичьего личика, даже когда зимние ветра завывают, что твой джаз-бэнд. Чистота такая, что даже я ничего в ней не вижу!

– Истинно так, мисс О’Нил! Выбирайте мыло Пирса – самый современный вариант для вас и ваших любимых! А теперь, сударыня, прежде чем попрощаться с почтеннейшей публикой, не сообщите ли нашим радиослушателям, что вы видите?

– Буду рада, мистер Форман.

Эви затуманила голос, чтобы он доносился как будто издалека.

– Да… я вижу будущее, господа, и предрекаю… – она завесила паузу на счет раз… два… три, – что сегодня здесь, на Даблъю-Джи-Ай, будет шикарный вечер, так что даже не думайте переключаться на другую волну! С вами была Эви О’Нил, Провидица-Душечка всего американского континента, и я говорю вам спасибо и желаю доброй ночи. Храните только приятные тайны!

Пока Эви шествовала через оформленный в стиле ар-деко холл радиостанции, публика закидывала ее поздравлениями:

– Шикарное шоу, Эви!