Читаем Логово снов полностью

Логово снов

– Они сказали, это по части иммиграции. Мы ужасно занервничали. Кто-то из анархистов ведь евреи. Вдруг они решат, что мы анархисты, и выкинут нас из страны? Они сказали, чтобы я вышла, но твоя мама сказала: «Пусть Анна останется». Сказала, что я лучше говорю по-английски, – соврала. Я видела, что она сильно испугана. Они стали задавать всякие вопросы: все ли у нее хорошо? Как с соседями? Нет ли на что-нибудь жалоб? Нет, хорошо, все хорошо, отвечала она. Все было хорошо, пока они не спросили про тебя.

– Про меня?

– Про Сэма? – в то же мгновение влезла в разговор Эви.

Та кивнула.

– Спрашивали, как ты, здоров ли, пошел ли в папу или больше похож на маму? Есть ли в тебе что особенное? – Она сделала презрительную гримасу. – Нашли, чего спрашивать у матери! Особенный ли у нее сынок! Думала, мама будет неделю им расписывать, какой ты особенный, но нет.

Миссис Розенталь потеребила платок на коленях.

– А вот этого мне, наверное, не стоит говорить.

Сэм забыл про свои чары.

– Прошу вас, – взмолился он. – Мне очень нужно знать, что случилось дальше!

– Этот пишер[33], этот слабак? – сказала им твоя мама, – c тяжким усталым вздохом продолжила миссис Розенталь. –

Он маленький и весь больной, сплошное разочарование. Совсем на меня не похож. Я была потрясена. Как она могла такое сказать? Ты был ее княжичем, Сережа. Ты ей столько нахес[34] приносил. Это была совсем не та Мириам, которую я знала, вот что я тебе скажу.

Судя по тому, что Сэм помнил о детстве, мама действительно всегда обожала его, защищала…

– А на следующий день твои мама с папой покинули Хестер-стрит навсегда, никому не сказав ни слова, ни с кем не попрощавшись – и всего за две недели до моей свадьбы! Я пыталась не принимать на свой счет, но… – И миссис Розенталь погрузилась в себя, отпивая маленькими глоточками кофе.

Потом она протянула конверт обратно Сэму.

– Когда пришло это письмо… пф-ф-ф, я так рассердилась. Я отослала его обратно.

– И вы не знаете, о чем в нем говорилось?

– Анна Розенталь в чужие письма не лазает! Однако у меня есть кое-что. Мириам сама в свое время просила меня его сохранить. Идем-ка со мной.

С верхней полки углового шкафа она сняла шкатулку и поставила ее на стол.

– Как только те люди ушли, твоя мама дала это мне. Анна, сказала она, спрячь это у себя в доме. Я потом приду, заберу

. Но она так и не пришла.

Миссис Розенталь открыла коробку и вынула жестянку из-под печенья.

– Думаю, теперь это самое время отдать тебе.

– Слов нет, как я вам благодарен, миссис Розенталь, – сказал Сэм, беря жестянку и изо всех сил стараясь не сорвать крышку прямо тут же, на месте. – Ох ты, а времени-то уже сколько! Миссис Розенталь, мы бы были рады остаться на подольше, но мне нужно доставить мою Котлетку обратно на радио для вечернего шоу.

– Но мы вам непременно пришлем приглашение на свадьбу! – радостно пообещала Эви, пока Сэм неуклонно теснил ее к двери.

– На шаббо приходите! – кричала им вслед миссис Розенталь.

– Будем шаббить вовсю! – отвечала Эви, но Сэм уже практически выволок ее из квартиры.

– А откуда мне было знать, что шаббо – это еврейский шаббат? – возмущалась Эви, пока они с Сэмом садились в почти пустую надземку обратно на Манхэттен. – И что плохого в том, чтобы позвать ее на свадьбу, которой все равно не будет? Эй, Сэм, все в порядке? Ты выглядишь так, будто только что с русских горок слез.

– Эви, я же ничего этого о маме не знал, – пробормотал Сэм, глядя, как Бронкс катится назад мимо окон поезда.

Эви осторожненько потрясла жестянку.

– Надо понимать, там у нее не печеньки.

Она подсела поближе к Сэму, который подцепил и снял крышку. В коробке оказалось всего два предмета: пачка бумаг и фотография женщины в длинном клетчатом платье, держащей за руку маленького мальчика.

– Это мама, – сказал Сэм, не отрывая от милой картинки глаз. – А вот это я.

Эви хихикнула.

– Что смешного?

– На тебе короткие штанишки. А еще у тебя толстые круглые щечки!

– Ну, хватит, – Сэм поспешно убрал фотографию и взялся за документы, состоявшие, как оказалось, из одного-единственного машинописного листа.

– Похоже на протокол.

Американский Департамент Паранормальных Исследований

Офис В-130

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк

Дата: 8 сентября 1908 г.

Имя: Мириам Любович

Национальность: еврейка