Логово «вепря»

— Что «но»? — Финк недоуменно поднял брови. — Какие могут быть «но», Гриша? Я тебя просто не понимаю, поверь!

— Я верю, — поспешил заверить Маркин. — Однако мы начнем не раньше, чем деньги поступят в известный тебе банк. Это мое золотое правило.

— Знаю, знаю, — перебил Щапа, вновь открывая кейс. — Я привез задаток наличными. Вот!

Он положил на стол несколько пухлых пачек стодолларовых купюр, стянутых аптекарскими резинками. Колчак медленно подгреб их к себе и подравнял: в конце концов можно взять и наличность, но кто знает, что за клиент у Щапы.

— Хорошо, — вслух сказал он. — Но деньги надо проверить!

«Вот козел! — выругался про себя Финк. — Доллары ему, видите ли, надо проверять. Впрочем, это не долго и не стоит комплексовать по пустякам. Главное, чтобы он и его люди сделали дело!»

— Проверяй, — с деланым равнодушием согласился адвокат. — Может быть, пока ждем, хоть чаем угостишь?

— Ради Бога! — засиял радушной улыбкой Маркин. Он вызвал одного из дежуривших в приемной парней, отдал ему доллары и шепнул: — Разыщи Васина и срочно его ко мне!

Пока пили чай, болтали о всякой ерунде и вспоминали общих знакомых, Григория подмывало пощупать правоведа насчет заказчика, однако он воздержался.

Вскоре в кабинет заглянул телохранитель и кивком дал понять, что с долларами все в порядке.

— Ну, я поехал, — поднялся Финк. — Не забудь, неделя сроку!

— Не сомневайся, — солидно ответил Маркин, провожая гостя до дверей.

Примерно через полчаса появился как всегда элегантно одетый Васин — невзрачный жилистый мужчина неопределенного возраста с маленькими светлыми глазками на загорелом лице.

— Здравствуй, Женя, — жестом предложив ему присесть у стола, Колчак сразу же перешел к делу. — У тебя загранпаспорт в порядке?

— Как всегда, — гость закурил из шкатулки хозяина и, в свою очередь, поинтересовался. — Что, есть работенка за рубежом?

— Да, нужно срочно выехать в шоп-тур. — Маркин перекинул ему через стол полученный от Щапы конверт. — Ознакомься! Подъемные и аванс получаешь сегодня, все остальное, что тебе необходимо, возьмешь на месте.

— Куда лететь?

— В Стамбул, Женечка, в Стамбул…

Глава 2

Пост боевого охранения российских войск под кодовым наименованием «Плутон», располагался на высоте более двух тысяч метров. В иллюминатор вертушки, делавшей круг над вершиной горы, Бахарев увидел прятавшиеся среди нагромождения камней три блиндажа и тянувшиеся сотни на полторы метров, с превеликими трудами выбитые в здешней почве траншеи в полный профиль. Садиться рядом с постом было смертельно опасно — за время долгой, по восточному неторопливой и странной войны, то тлевшей, то разгоравшейся с полной силой, противники успели нашпиговать все склоны минами, а карт минных полей не существовало в природе, поскольку никто не смог бы учесть все смертоносное железо, пластик и взрывчатку, предназначенные для уничтожения человека, созданного по образу и подобию Божьему: достаточно бросить на склоны пустую консервную банку, чтобы она, покатившись, через несколько секунд задела за минную растяжку и прогремел взрыв.

На «Плутоне» постоянно находилось тридцать пять рядовых и четыре офицера. Наверное, кто-то в штабах обладал черным юмором, когда предложил присвоить постам боевого охранения кодовые наименования планет: действительно, люди здесь жили, почти как в космосе. Вооруженные пулеметами, станковыми гранатометами и минометами, имея целый склад боеприпасов, они летом жутко страдали от жажды, а зимой от холода, потому что негде взять топлива, и постоянно испытывали голод из-за нехватки продуктов — по мнению начальства боеприпасы куда важнее, чем вода, пища и горючее.

Кстати, с ума здесь можно сойти значительно быстрее, чем в открытом космосе: попробуй, месяц за месяцем жить в постоянном нервном напряжении, под обстрелами, среди одних и тех же людей на пятачке земли, продуваемом такими ветрами, что они запросто уносили человека, а любой флаг минимум за две недели превращали в ничто, как будто его и не было. И некуда пойти, разве только, держась за протянутую веревку, из блиндажа в блиндаж, где такой же накат над головой, все те же коптилки, керосиновые лампы и приклеенные на стену около нар картинки из цветных иллюстрированных журналов. Естественно, вырезали только фото красивых женщин.

Вертолет накренился, и Юрий увидел красноватые склоны гор, местами покрытые не таявшим круглый год снегом, и уходящее далеко вниз длинное и широкое Черное ущелье. Оно считалось ничейной землей, как бы своеобразной нейтральной полосой шириной в несколько километров. Неоднократно пограничные десантно-штурмовые группы ходили на нейтралку, всеми силами стараясь закрепиться там на господствующих высотах, но каждый раз, проклиная все на свете, с потерями откатывались назад — удержать эти насквозь простреливаемые высотки не было никакой возможности.