Логово «вепря»

Постепенно ритм ходьбы и привычные унылые пейзажи принесли определенное успокоение и дали душе покой равновесия, которого она так ждала, и Гафур повеселел. Рядом с ним шагал Хадыр, держа на широких плечах ручной пулемет. Верзила негромко мурлыкал тягучую мелодию без слов, и это, как ни странно почему-то вселило в Гафура уверенность, что его страхи совершенно напрасны и все обойдется — прошел же по тропе юродивый?

Абдулкасым предлагал подбросить группу поближе к ущелью на машине, чтобы сэкономить силы и время, но боевик отказался, не забыв выразить сердечную благодарность за заботу. Ехать на машине не имело смысла: потом придется лезть вверх по горам, затем спускаться вниз. Так только потеряешь время и потратишь больше сил, чем отправившись пешком. Конечно, хорошо бы перелететь на ту сторону на вертолете: никаких забот и не бить ноги, а приземлиться можно где хочешь. Но вот долетишь ли — проклятые капыры сбивали вертушки боевиков, которых у них было не так уж и много и, постепенно, от их использования вообще пришлось отказаться.

К ущелью, как и рассчитал Гафур, вышли перед наступлением сумерек — казалось, солнце еще высоко стояло в небе, но люди знали: скоро оно скроется за вершинами гор. И тогда в свои права вступит ночь, а с ней придет холод и ледяной ветер, способный моментально пронизать до костей. Быстро сгустится темнота, и слабый свет звезд не поможет путникам найти верную дорогу. Сегодня даже луны не будет.

Перед спуском в ущелье устроили привал. Пока они были невидимы и недосягаемы для оружия урусча, чьи посты прикрывали ущелье, развели костер и перекусили. Вскоре стемнело и ощутимо потянуло прохладой. Пришлось одеться потеплее. Хадыр первым поднялся и взял пулемет. Гафур без лишних слов затоптал костер, поставил незнакомцев в середину цепочки и повел маленькую группу вниз.

Шли молча. Царившую вокруг тишину лишь время от времени нарушал шорох осыпавшихся из-под ног мелких камешков да натужное сопение пулеметчика — при переходах через границу у него всегда закладывало нос, а потом, когда опасность минует, отпускало. Конечно, Хадыр глуп и упрям, словно ишак, зато отлично стрелял, уважителен и неприхотлив: никогда не жаловался, не выражал неудовольствия сварливым ворчанием и послушно выполнял, что прикажут. Любой командир мог только мечтать о таком подчиненном.

Урусча наверняка не спали — где-то в кромешной тьме на другой стороне ущелья, на скалистой вершине горы притаился их пост. Сколько раз по нему била из-за гор артиллерия, стараясь разнести, размолотить в щебень, но после обстрела, словно по волшебству, с вершины горы опять взлетали ракеты и строчили пулеметы. Капыры оказались упорными и стойкими, они не уходили и не давали себя застать врасплох. Но если их нельзя убить, то, наверное, можно обмануть: ведь удалось же это дивана? Так отчего не должно удастся и Гафуру и его людям? Сейчас будет каменный выступ, похожий на человеческий нос, а это означало, что пройдена первая треть нелегкого пути…

Пулеметная очередь из красных и белых трассирующих пуль ударила буквально в метре перед ногами Гафура, осыпав его мелкой каменной крошкой. Пули с тупыми щелчками ушли на рикошет, но, по счастью, никого не задели. И тут позади группы ударила вторая такая же очередь. От неожиданности боевик сначала присел, потом быстро ткнулся носом в тропу — проклятье, раздери шайтан этих капыров, они все-таки засекли их! Может, попытаться двигаться вперед? Вдруг им повезет и удастся выбраться из зоны обстрела?

Однако внутри что-то подсказывало: нет, это далеко не случайность! Они оказались в огневой западне и выбраться без потерь из смертельного мешка, затянутого трассирующими очередями пулеметов урусчи, не удастся. И от страха сердце сжимало такой тоской, что впору во весь голос завыть, как дикий зверь, угодивший в капкан. Но что в том толку?

Приказывать залечь не понадобилось — боевики и незнакомцы в камуфляже, не дожидаясь новых очередей, всем телом вжались в камень. Ответить урусчи из автоматов было бы несусветной глупостью: все равно не достать, а если и достанешь, так не попасть. Хадыр передернул затвор пулемета, но Гафур остановил его:

— Погоди! Не стоит им давать ориентир.

— Какой ориентир? — зло бросил один из незнакомцев в камуфляже. — Они наверняка видят нас в приборы. Ты завел нас сюда и предал капырам!

— Помолчи! — презрительно бросил Гафур, не желая затевать ненужную свару. Опасность на некоторых действует так, что они теряют всякую способность нормально соображать. Но тем не менее слова о предательстве упали на благодатную почву и крепко засели у него в голове.

— Если бы я предал, — продолжил он, — зачем мне тогда идти с вами?

И тут над ними выбила щебень из горы еще одна длинная очередь. Второй незнакомец грубо выругался и спросил:

— Что ты намереваешься предпринять?

— Попробуем двигаться ползком, — ответил Гафур. — Может быть, выберемся из зоны обстрела?

— Вряд ли… Они могут прижать нас и держать до утра, а на рассвете вызовут вертолет и снимут тепленькими.