Логово врага

В остальном же путь до заветного барака, представлявшего собой нечто среднее между складом, арсеналом и казармой, прошел довольно успешно. Путники незаметно проникли внутрь строения через расшатавшуюся доску задней стены и очутились в просторном, разделенном деревянными перегородками без дверей помещении, к счастью, посещаемом и освещенном далеко не во всех уголках. Везение сопутствовало моррону со спутницей также и в том, что выдача оружия с амуницией, как и процесс переодевания в форму да доспехи, проходил в дальних уголках склада. Там же, куда они угодили, только хранились вооружение и гражданские вещи. Потихоньку и практически на ощупь подобравшись к составленным друг на дружку мешкам с одеждой, путники не тешили себя надеждой найти впотьмах, да еще не шумя, подходящие по размерам одеяния.

Взяв наугад по паре ближайших мешков, диверсанты поползли обратно на животах, ловко огибая завалы доспехов и стояки с оружием. Одно неловкое движение могло вызвать цепную реакцию падения увесистых стальных предметов и поднять такой звон, что в складскую часть барака немедленно сбежались бы все вампиры, находившиеся как внутри, так и снаружи в радиусе двадцати-тридцати метров. Привлекать же внимание к своим персонам пока что не входило в планы лазутчиков, поэтому они прилагали все усилия и были небывало осторожны, чтобы случайно не нашуметь.

Возле складов всегда имеются тихие задворки, заваленные кучей ненужного, медленно разлагающегося да ржавеющего барахла. На подобные свалки в укромных закутках редко кто заглядывает, и там всегда можно и немного переждать, и спокойно переодеться. В одно из таких местечек, примеченных еще незадолго до проникновения внутрь склада, Дарк и привел Ринву. Там, среди нагромождения ржавых обломков, гнилых перин и отсыревших до трухи поломанных досок, путники и принялись поспешно развязывать мешки, доставая из них краденые вампирские одеяния. Цвет ткани, ее покрой, а также наличие или отсутствие вычурных украшений и прочих аксессуаров путников не волновали. Единственным критерием, по которому проходил спешный подбор, был размер чужих платьев.

Ринве повезло. В первом же открытом девушкой мешке оказался аккуратно сложенный темно-коричневый женский костюм, очень походивший на охотничий или дорожный, но только уж больно приталенный и с чересчур откровенным вырезом на груди. Бывшая его владелица явно была не только сторонницей практичных одежд и обладательницей хорошего вкуса, но еще, определенно, любила проверять на прочность мужские сердца. Жаль только, что там, куда она уже отправилась с одним из отрядов, эти качества были в очень малой цене. Там, где звенят мечи и льется кровь, нет ни мужчин, ни женщин; есть только враги и соратники, причем и те и другие (если, конечно, находятся в здравом рассудке) стараются изо всех сил отрешиться от прискорбного факта, что рядом с ними бьется красавица. Не секрет, что женщины по природе своей существа физически более слабые, а значит, и заслуживающие поблажек да снисхождений. Одним претит мысль убить даму-воительницу, даже если она собирается прикончить тебя; ну а другим просто неохота тянуть за соратницу «армейскую лямку», которую она далеко не всегда в состоянии волочить сама.

В отличие от спутницы, тут же принявшейся переодеваться в вызывающий, хоть и не откровенно вульгарный наряд, Аламезу повезло далеко не сразу, и он даже некоторое время побаивался, что ему придется предпринять повторную воровскую вылазку на склад оставленных на хранение платьев. Первый наряд был заношен до дыр и весь перепачкан еще не успевшей до конца загустеть кровью. Неизвестно, обладал ли его прежний хозяин даром предвидения или как-то заранее узнал, куда его направляют, но только предусмотрительно оделся в самое худшее из своих платьев, да и во время прощальной трактирной попойки не пожалел ни рукавов, ни ворота, ни лицевой части куртки. Он заляпал все, что только мог, на его окончательно испорченную одежду не позарился бы ни один прохиндей-кладовщик. Вязкие лужицы крови похлюпывали даже в сапогах, которые Дарк вынул из мешка, но тут же, поморщившись от отвращения и чертыхнувшись, засунул обратно.

– Что не только я, выходит, чрезмерной брезгливостью страдаю? – со злорадством и ехидством прошептала находившаяся чуть позади моррона Ринва, едва втиснувшая талию в узковатый наряд и теперь упорно воюющая с необычайно глубоким и просторным вырезом для ее не столь выдающихся прелестей, как были у отправившейся на войну вампирши.

– Тебе б туда пару яблочек подложить иль еще чего помягче, – не стал отвечать на каверзный вопрос Аламез, а предпочел «ударить» острячка в юбке по наверняка болезненному для нее месту; туда, где самолюбие спутницы было бы точно ущемлено и растоптано. – Ну, ничего страшного! Ветоши старой, вон, пакли промасленной, в округе полно. Уверен, ты живо найдешь, чем фигурку под декольте подогнать. А так на люди показываться нельзя, такое ощущение, что ты…