Локальная метрика

Полковник повернулся к Олегу:

— Теперь с вами, батюшка. Вы, надо полагать, человек неглупый и интеллигентный. По основной специальности вы не востребованы, ваш бог в другой метрике остался. Однако вполне можете послужить Родине на подсобных работах. Поступаете в распоряжение профессора. Слушаться его как меня, а меня слушаться как отца — а также сына и святого духа. Аминь.

Олег только головой покачал укоризненно, но пошел за профессором. Отыскал его в полуподвальном помещении, где тот безуспешно пытался запустить дизель-генератор. На лице его застыло выражение глубокой задумчивости, а стартер раз за разом прокручивал движок вхолостую. Олег подошёл и молча открыл топливный кран — не заметить красный рычажок и надпись Fuel Tank было трудно, но профессор был погружён в какие-то мысли. Дизель взревел, затрясся, но вскоре вышел на режим и замолотил ровнее.

— Спасибо… Как вас, забыл, простите?

— Олег.

— Александр Васильевич. Пойдёмте в аппаратную, поможете мне.

Цилиндрическая башня вокзала выглядела внутри, как рубка Галактического Крейсера из «Звёздных войн», — многочисленные пульты и экраны компьютеров, железные шкафы непонятного назначения, стеллажи с электронной аппаратурой. Всё это было тёмным и мёртвым, но профессор быстро щёлкал тумблерами, заставляя панели расцветать огоньками разноцветных индикаторов. Налились светом экраны компьютеров, побежали строчки загрузки, какие-то стрелочки заплясали по шкалам — профессор явно знал, что делал.

— Вы здесь, вижу, не в первый раз? — осторожно поинтересовался Олег.

— Не в первый? — удивился профессор. — Само собой. Да это, собственно, моя разработка… Ну, в значительной части.

— Тогда почему вы сидели в подвале с этими… военными, а не здесь?

— Оперативные силы поделили на несколько групп по числу локализаторов, — он кивнул на железный ящик, который они притащили с собой, — чтобы зафиксировать их в локальной метрике.

— Простите, Александр Васильевич, — сказал Олег, — но я действительно ничего не понимаю. Может быть, вы мне объясните?

— Всё в крайней степени секретно, — сообщил ему профессор, — и это, в целом, правильно. Хотя иногда раздражает.

— Я имею право знать, что происходит!

— Ну что за чушь вы несёте? — профессор грустно улыбнулся. — Вы сами-то себя слышите? Какое ещё «право»? Права личности — это продукт внутренней договорённости социума. И где этот социум? Нет социума — нет прав. Извините.

— Ладно, признаю, ерунду сказал. Но почему бы вам не рассказать хоть что-нибудь? Военная тайна? Но кому я могу её тут выдать?

— Олег, вы взрослый человек и, разумеется, должны понимать, что люди не всегда руководствуются в своём поведении логикой. Скорее даже, они руководствуются ей редко. Особенно, если у них есть какой-нибудь Приказ с большой буквы «П». И если в этом Приказе написано «не допускать распространения» — они будут не допускать, а не раздумывать, насколько это применимо к текущим обстоятельствам. Вам мало уже имеющихся неприятностей? Сидящие внизу люди показались вам недостаточно решительными?

— Вы их боитесь?

— Признаться — да. Опасаюсь. И вам советую.

— Хоть что-то вы можете мне сказать? Что-нибудь? Я же не отстану…

Профессор вздохнул, снял и медленно протёр очки, водрузил их обратно на нос и только после этого ответил:

— Ладно. Один вопрос. Не обещаю, что отвечу, но попытайтесь.

— Хорошо. Это вы устроили? Вот это все — что люди исчезли, что холод, что ночь…

— Да! — перебил его профессор. — Мой ответ — да. Это мы устроили. Тому есть веские причины.

— То есть, вы заранее знали, что так будет?

— Это уже второй вопрос. Но я отвечу: и да, и нет. Да — знали, что будет. Нет, не знали в точности, что так. Планировалось всё несколько иначе. Эксперименты на малых фрагментах оказались не показательны.

— Вы только ещё больше все запутали, — с горечью констатировал Олег.

Профессор пожал плечами:

— Некоторые явления слишком сложны, чтобы рассказать о них в двух словах, а времени у нас мало. Нужно закончить настройку системы, и на это всего несколько часов. Потом будет поздно.

— Поздно для чего?

— Вы не уймётесь? Ладно, давайте так — сейчас вы мне поможете, а потом я вам вкратце обрисую ситуацию. Без секретных подробностей. В общих чертах. Договорились?

— А что мне остаётся?

— Вот и отлично. А теперь вам следует сделать следующее…