ЛОХ

– Да, согласен, – вдруг громко проговорил Роланд.

Я вздрогнул и опять плюхнулся на стул.
У меня почему то создалось стойкое ощущение, что только-то закончился торг, и предмет торга был успешно продан. Точнее говоря, продали меня.
Роланд, встал и бросив мне – пойдем, – вышел за дверь.
Я вздохнул, и посмотрев еще раз на Ханта, пошел следом. Хант дремал и улыбался.
Ну-ну.

– Ну что, самый лучший практикант, – хмыкнул мой друг и что есть мочи засадил мне под дых.

Вернее попытался. Я слегка повернулся пропуская удар и мягко скользнул ему за спину и аккуратно так, провел двойной нельсон.

– Отпусти, зараза, – крякнул он, – весь красный от натуги, бросив безрезультатные попытки вырваться.

Я улыбнулся. Его фраза напомнила мою, еще в тойМоскве, когда он меня забирал, Жнец хренов!

– Да, Макар Петрович знает свое дело! – проговорил он, потирая шею, – а у меня к тебе сюрприз, – весело проговорил он, вытаскивая синий небольшой конверт, – танцуй!

– Ага сейчас,– сказал я стремительно бросаясь к нему.

Не тут то было. Роланд неуловимо ускользнул и сколько я раз не пытался захватить его руку с «сюрпризом», не получалось.

– Ну ладно, сдался я, чего танцевать то?

– Брейк денс, – выдал Роланд.

– Может быть тебе еще железное болеро вприсядку, аспид? Гони письмо, а то сейчас шею намылю!

– Ты полегче, практикант! Не спорю Макар Петрович хороший педагог и науку свою знает крепко. Но как говориться, на каждый болт есть гайка! Ну-ка…

С этими словами он исчез с моего поле зрения. Я тут же крутанулся на месте убыстряясь, но не успел. Мой стремительный блок одновременно с атакой локтя в тазобедренный сустав, провалился. Меня подняло в воздух, закрутило и с силой бросило наземь. Я попытался вскочить, уже изрядно злой, надо же как кутенка, но куда там, опять закрутило и опять наземь. Да так хитро, что я даже не смог сгруппироваться. А вот это уже было плохо.
Видел бы все это наш крокодил, который уже в первые две недели нам вдолбил практически безусловный рефлекс, никогда не терять ориентацию в пространстве, как бы тебя не швыряли. И мы все стали похожи на кошек, падающие всегда на «четыре» лапы.
Я от души врезался спиной об землю и от души же обматерил Роланда.

– Правильно, Синицын, не можешь физически, размажь его морально!

Поднявшись, я увидел нашего сержанта, который неторопливо к нам приближался и по ходу, видел всю эту сцену.
«Конец», – уныло подумал я, «как же лучший практикант».

– Не расстраивайся Синицын, – проговорил сержант, – ты все сделал правильно…почти. Но армейский курс, тот который ты прошел, не спасет тебя от искусства Ити-Ачи! Здравствуйте Роланд Альбертович, – это он уже Роланду.

– Здравствуйте, Макар Петрович, – сердечно проговорил Роланд, обнимая сержанта.

– А ваш то хорош, – проговорил мой друг.

– Ну, допустим, он ваш, – хмыкнул сержант, – но, думаю, после клоаки, тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить, – это они проговорил в унисон, – я им займусь более плотно. Есть и у нас армейских, чем побить тайное знание Ушедших.

– Не сомневаюсь, – серьезно проговорил Роланд.